"Слава в вышних Богу, и на земли мир, во человецех благоволение" (Лк. 2, 14). Так воспели Ангелы в ту спасительную ночь, когда на землю сошел Бог во плоти. Эта песнь и обрадовала и удивила пастырей. Она же огласила всю вселенную - и одних людей она воздвигла к торжеству, других подвигла к размышлению.

От той великой ночи отделяет нас двадцать веков. С того времени в жизни человечества многое изменилось: ушли в прошлое великие, считавшиеся вечными и нерушимыми, империи, изменились культуры, стали новыми социальные условия жизни, облик земли стал неузнаваем. И лишь одно осталось неизменным - свидетельство Ангелов, обращающих наш взор ко граду Вифлеему.

Небесные Воинства радуются, что с вочеловечением Сына Божия на земле воцарится мир Божий, милость и благоволение. На землю сходит не Бог отмщения, а Бог милосердия, не судия, а отец, сходит не наказывать за грех, а помиловать грешника. Премудрый и всеблагой Бог Сам идет к человеку, чтобы открыть ему путь к вечной жизни, дать ему верные истинные средства спасения. Верными свидетелями этому явятся лики многочисленных апостолов и миссионеров, мучеников и исповедников, святителей и пустынников. По определению Святителя Русской Православной Церкви прошлого столетия, "Ангелы в краткой песни своей возгласили три важные догмата". Первый догмат - это "слава Богу", второй - "на земле мир" и третий "во человецех благоволение".

Святые Ангелы возносят сегодня Богу славу в вышних, величают Его, прославляют за Его бесконечную любовь к людям, отдающую Сына Своего единородного, "дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную" (Ин. 3, 15). Они в славословии свидетельствуют о тех великих страданиях, которые понесет за нас Сам Господь наш Иисус Христос, чтобы мы не страдали вечно, а получили нескончаемое вечное счастье. Закон правды требовал наказать преступника. И если бы действовала только Правда Божия, то мы бы погибли духовно. Никто, даже самые великие праведники, не могли взять на себя грехи всего человечества. Это совершил, и совершил добровольно, по Своей безграничной любви, Сын Божий Спаситель.

В рождественскую ночь Ангелы воспели также: "...и на земле мир".

Понятие мира многообразно. Есть мир внешний. Это мир между родителями и детьми, мужем и женой, между соседями и целыми странами, - короче: всякое согласие между людьми, братство, мирное сожительство, "Мир оставляю вам, мир Мой даю вам", - говорил Господь Своим ученикам накануне страдания (Ин. 14, 27).

Есть и другой мир, также оставленный Спасителем (Ин. 20, 19). Это мир внутренний, мир с Богом и со своей совестью, очищенной от всякой греховной скверны. Мир Христов там, где живет Сам Христос Господь, где действуют Его святые заповеди. Нет мира в душе, семье, обществе - значит владычествует не Христос, а грех, значит живут не по духу Христову, а по влечению страстей. Мир Христов должен восприниматься и усваиваться и верой во всесильную помощь Божию, соединенной с молитвой, и верой деятельной, соединенной с любовью, трудом, подвигом.

Так воспринимала мир, возвещенный Ангелами, древняя Церковь, так она понимает его и в наше время.

"Во человецех благоволение", - такими словами заканчивается ангельская песнь. Небожители прославляют Господа за то, что Он, Своим пришествием во плоти проявляет высочайшее благоволение к людям: насадит среди них благую волю, возродит их в религиозном отношении, вдохнет в них самоотверженную братскую любовь. "Нет больше той любви, - скажет Он, Своим ученикам, - как если кто положит душу свою за друзей своих" (Ин. 15, 13). Христос Спаситель возвестит людям самые чистые и возвышенные законы нравственности. Вместе с этими законами Он дает и средства, силы к их выполнению (I Петр 1, 3), при помощи которых всякий верующий в Него может очиститься от грехов и переродиться, победить всякую страсть и совершить всякое добро. И когда благая воля Божия распространится среди людей и утвердится, когда сердца людей будут направлены на дела любви, когда люди поймут, что истинное богатство и ценность их жизни состоит в постоянном совершении добра, тогда они и вступят в мир подлинного, настоящего счастья, которое станет преддверием вечного счастья и жизни вечной.

И мы подобно Ангелам должны славить Бога. Для этого каждому из нас нужно как можно чаще посещать храм Божий, с благоговением внимать всему тому, что здесь совершается. Дома также следует всегда молиться. И никто в этом нам не помешает. В самом деле, кто нам запретит начинать и оканчивать каждый день молитвой?! Садиться за стол и вставать из-за него с молитвой?! Или призывать имя Божие в начале всякого дела?!

Прославляя Спасителя устами, мы должны славить Его и жизнью - построить свою жизнь так, чтобы она соответствовала нашему высокому званию "православный христианин". А для этого пусть всякий изгонит из своего сердца все плохое и заполнит его добрым. Гордый - пусть возлюбит смирение и кротость, раздражительный - терпение и миролюбие, безпечный - заботу и попечение о душе. Только в этом случае явленные человечеству воплотившимся Сыном Божиим благодеяния послужат нам во спасение.

№ 1(37)-2007

В эту святую ночь свершилась величайшая тайна: в мир пришел Превечный Бог. Блаженный трепет постигает каждую боголюбивую душу, когда мы не только празднуем Рождество Христово, но даже если просто вспоминаем о нем. И это не случайно, ведь свершилось неизъяснимое чудо: от Девы родился Спаситель. Исполнились все ветхозаветные пророчества о грядущем Искупителе.

Но такое значимое событие свершилось в убогом вертепе, а не в роскоши царского дворца. Христос родился в образе раба для того, чтобы послужить, а не для того, чтобы Ему послужили.

Почему же взоры мира не были прикованы к этому важному событию, к кульминации всего мироздания? Потому что для царства зла все святое является инородным. Кто видит смысл жизни в служении своим низменным страстям, сиюминутным желаниям, временным выгодам и развлечениям, для того Рождество Христово не имеет ценности. Такой человек может принять этот праздник как традицию, как обычай, лишь как повод для веселия, а все страсти остаются при нем. Поэтому величие Вифлеемской ночи не удивляет, свет путеводной звезды не представляется чудом, тайна Боговоплощения не вдохновляет. Потому что сросшееся с грехом сердце лишено духовной радости, и Рождество Христово может остаться незамеченным. Поэтому мир в ту ночь спал.

Почему же Господь родился в зраке раба, а не в царском злате? А потому, что истина не может опираться на силу богатства, власти авторитета, она ждет только доброй воли и действует в сердцах свободно. "Где Дух Господень, там свобода", - говорит апостол Павел. Силой можно только подавить или заставить, хитростью можно только обмануть или завлечь, деньгами можно подкупить, но нельзя завладеть сердцем извне, поэтому Бог отвергает силу власти, богатства, авторитета. Человеческое сердце - это то место, куда Он не входит без стука: "Се, стою у двери и стучу: если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему, и буду вечерять с ним, и он со Мной" (Откр. 3,20).

Господь пришел в мир для того, чтобы усыновить нас Небесному Отцу. И если люди принимают Бога, то они становятся гражданами Небесного отечества. Старец Макарий Оптинский говорит, что мир живет самолюбием, сребролюбием, сластолюбием. Эти страсти являются основным движущим мотивом в жизни человека, то есть все поставлено на служение эгоистичным интересам, порокам, богатству, своим амбициям, исканию славы, удобства и комфорта. Идеология потребительства стала общепринятой. Чем прочнее стоит человек на этих позициях, тем ближе он к гибели, как духовной, так и физической. Такое стремление жить для себя является как бы "пропиской" в этом мире. "Нельзя уступать, иначе не добьешься своего", - этот принцип жизни стал духовным манифестом эпохи. Когда же сталкиваются интересы таких людей, то это становится трагедией для них самих и для окружающих.

Измениться внутренне это значит переселиться, стать непохожим на все то, что так обычно для этого мира. Этот мотив ухода из среды греха является общим для всех библейских праведников: Авраам ушел из Ура халдейского, так как поверил Богу; Лот ушел из Содома и Гоморры; Моисей вывел евреев из Египта.

Для нас же таким переселением, или, точнее сказать, дорогой переселения является пост, который мы держали перед Рождеством. Собрав внутренние силы, ограничив потребности, мы были призваны оставить приоритеты греховной жизни, а значит, переселиться из страны греха в Святую землю.

Христос приходит в мир как странник, и каждый человек, принявший Бога в сердце, как бы лишается отечества и становится странником, чужим для мира. Значит, становясь на принципы жертвенной любви, он переселяется с земли на Небо.

Человек всегда посвящал Богу самые возвышенные порывы своей души, его все время вдохновлял пример жертвенной любви, вера придавала силы. Пусть же чудо Рождественской святой ночи отзовется в наших сердцах торжеством твердой веры, радостью блаженной надежды и светом предвечной любви.

№ 1(37)-2007

Отечественный кинематограф можно поздравить: у нас появился "Остров". Русское кино живо. Снять кино на христианскую тематику сегодня, казалось бы, не представляет особого труда. Но кино "на христианскую тематику" и христианское кино - вещи не всегда одинаковые. "Остров" - это именно христианское кино, которое заставляет всматриваться в то, что является сутью нашей веры.

Фильм Павла Лунгина - это одна из первых серьезных художественных картин, которая - честно (и талантливо) рассказывает нам о главной цели христианской жизни - покаянии. Причем этот рассказ ведется именно с православной точки зрения.

Если вы ещё не знаете, о чём фильм, то послушайте. Во время Великой Отечественной войны молоденький моряк-североморец со страху совершил предательство: выдал немцам своего командира. Выдал и по приказу врагов застрелил его. А потом чудом попал в небольшой монастырь на Белом море. Здесь кончается прелюдия; далее - основное действие. На экране 70-е годы. Тридцать лет прошло с тех пор, как главный герой предал своего командира. Горько оплакивавший свой грех предатель сам не заметил, как стал настоящим монахом. Более того: через непрестанный покаянный плач он стяжал дары Благодати - прозорливость, дар исцеления, способность изгонять бесов, а главное - мудрость и любовь. Он много молится, много помогает пришедшим к нему мирянам, и как-то раз в одном из пришедших узнаёт своего командира - того самого, которого он предал и убил. Выжил, оказывается, командир-то. Рассказал тогда монах о себе, покаялся, попросил прощения - и получил его. И с тем умер - чистым, спокойным, светлым. Тут и фильму конец. Вот очень, очень простой фильм, а все, наверное, помнят, что "где просто, там ангелов до ста…"

Если смотреть фильм внимательно и непредвзято, то нельзя не отметить, что все герои здесь показаны с любовью, и каждый из них, в меру своих сил, ведет борьбу с собственными немощами. В фильме показана Церковь, которая является лечебницей для больных. Господь дает возможность даже самому страшному грешнику обратиться к Нему, главное понять необходимость Бога в твоей собственной жизни и повернуться к Нему. Как об этом абсолютно верно подметил исполнитель главной роли старца отца Анатолия актер Петр Мамонов в одном из своих интервью: "Отвечу вам цитатой, чтобы не быть таким самонадеянным", - говорит он, - "Ефрем Сирин, IV век: "Церковь - это толпа кающихся грешников". Вот что такое Церковь. Все наши грехи, и в море милосердия Бога - как горсть песка. Поэтому Господь всех принимает и всех прощает - и убийцу, и самых грешных, только если сердце наше поворачивается не на 20 градусов, а на все 180. В жизни это происходит сплошь и рядом. И со мной это произошло. Поэтому я с такой уверенностью об этом говорю. Я натворил очень много дел всяческих, и мое сердце повернулось ко Христу на 180 градусов, и Господь мне всё простил и залил любовью ".

Важно понять, что фильм "Остров" - несомненно, не документальное кино, и даже не кино о реальных прототипах - это, прежде всего, притча. Не важно, произошла ли эта история на самом деле или нет, не важно, где находится этот монастырь, не важно, насколько реальны описываемые события. Фильм не об этом. "Остров" рассказывает о том, как нужно совершать свой христианский подвиг, что нужно ставить во главу угла. Господь долгие годы вел старца Анатолия к Себе, и перед самой его смертью дал ему знак, что этот путь был не напрасен. Это фильм о том, как православному человеку нужно жить и как ему нужно умирать.

Старец, которого мы видим в фильме, - это не хрестоматийный образ благообразного подвижника с белой бородой и чётками в руках, а немытый худой старик со странностями, одетый в ватник и украшенный одной лишь молитвой. До конца жизни, совершая свой монашеский подвиг в полнейшей аскезе, он и не мыслит себя подвижником. Отсюда становится совершенно очевидным, что святые никогда не мыслили себя святыми, а подвижники не считали свою жизнь подвигом.

"Несомненным достоинством фильма является то, что в "Острове" нет попытки вторгнуться в самое сокровенное и таинственное - человеческую душу. Режиссер Павел Лунгин не пытается перейти границу дозволенного и показать на экране то, что ведомо одному Господу", - считает студентка филологического факультета МГУ Ирина Минко. "Поэтому в фильме не изображен сам процесс перерождения убийцы в юродивого старца.

Жизненный путь отца Анатолия свидетельствует о том, что Господь все устрояет во благо и для нашего спасения. Так, прозорливый отец Анатолий, который не только предвидит будущее как настоящее, но и исцеляет физические и духовные болезни приходящих к нему людей, не знает, что грех его перед Богом отнюдь не столь тяжек и безобразен, как он думает - ведь главный герой, как мы узнаем в конце фильма, вовсе не убил своего командира, а лишь ранил его в руку. Именно это незнание является причиной безконечного покаяния, ставшего единственным смыслом жизни отца Анатолия и примирившего его с Богом".

Фильм сделан очень продуманно и взвешенно. Прекрасно, что значительная часть диалогов главных действующих лиц - монахов - это слова Писания и молитв. Они говорят на этом особом, возвышенном языке, но этот язык нашему народу, на самом-то деле, понятен - его надо только вспомнить.

В "Острове" нет "разговоров о Боге". Насколько это возможно для кино, где требуются разговоры, это молчаливый, очень спокойный фильм. И Бог в нем выведен за пределы сомнения и обсуждения. Он просто есть, Он творит чудеса.

Несмотря на очевидную помощь Божию, фильм не получился бы без человеческих усилий. И, прежде всего, без участия Петра Мамонова. "Остров" добротно сделан, но без Мамонова он бы развалился. Каким образом Петр Мамонов смог сыграть святого? Он смог это сделать потому, что играл не святого, а самого себя. Точнее, был самим собой.

Петр Мамонов - коренной москвич, человек-загадка, живет больше десяти лет отшельником в деревне Ревякино. Выбирается в город лишь изредка. В одном из своих интервью Петр Мамонов говорит, что вера к нему пришла поздно, в 45 лет, до этого он метался, сомневался, пытался понять, кто он в этой жизни. Потом вдруг - как обухом. "Вера - это всегда дар Божий",- говорит он,- "уже 11 лет, как я в этом. Поступило такое предложение, Павел Семенович позвонил и говорит: "Петенька, без тебя не буду снимать это кино, только ты нужен". Я говорю: "Паш, не-не-не, я это... Что ты, святого старца?.." А потом думаю: а что я своим помраченным разумом решаю? У меня есть духовный отец, наш сельский батюшка, я к нему, говорю: "Так и так, мне - святого старца, а я... вы знаете жизнь мою". Я же исповедуюсь, всё. Человек я грешный. Он говорит: "И не думайте, это ваша работа. Вперед!"

Следует отметить, что подбор исполнителей других ролей фильма далеко не случаен, об этом свидетельствуют их интервью. Вот, что говорит популярный сегодня, особенно среди молодежи, актер Дмитрий Дюжев, сыгравший отца Иова: " Хранить веру в себе - это для отшельников. Они уединяются, соблюдают строгий пост и уходят. Тогда - вера в себе. Но мы живем в миру, а Господь сказал, что храм - это подобие Царствия Небесного и, не побывав там, не исполняя заповедей и обрядов, не познав на земле Царствия Небесного, нельзя попасть в рай...

Однажды я в течение трех дней как паломник жил в одном из монастырей. Я мечтал о такой жизни еще в детстве - о небольшом городке, где бы люди друг друга не обижали, где бы все вместе работали, обедали, собирались вечерами, ужинали, помогали старикам, больным. В монастыре я чувствовал себя своим человеком.

Я сейчас пишу сценарий, и в будущем хотел бы снять картину на православную тему.

Многие думают что, мол, пока я молод, буду жить на полную катушку, грешить, а потом, лет в 50-60, приду в церковь, покаюсь - и Бог меня простит. Но думать так опасно. А вдруг с тобой завтра что-то случится? Я лично стараюсь молиться как можно чаще, чтобы мысленно быть готовым к смерти. Если вдруг обидел кого-то по своей воле или в силу обстоятельств, всегда прошу прощения, пытаюсь как-то исправить ситуацию. Чтобы, если Бог вдруг заберет тебя даже ночью во сне, ты был бы готов".

А вот, что думает исполнитель роли настоятеля монастыря, отца Филарета, известный в наше время актер Виктор Сухоруков: "Некоторое время мы жили в забытьи. А фильм Лунгина вырывает нас из него. Кстати, о Лунгине тоже говорят: как это он снял такую картину?! Не его это кино! Можно ли знать, что должен делать талантливый режиссер и диктовать ему? Мы так потонули в криминале, нахлебались убийств, крови, что всё это, к моему ужасу, стало обыденностью. Люди на это уже почти перестали реагировать. А тут увидят нечто высокое, мучительно заставляющее размышлять о себе и мире. Говорят о "возвращении" нашего кино... Я сказал бы о пробуждении. О том, что надо напоминать о душе, о том, из чего она соткана. Сигнал подан. В том числе фильмом "Остров".

Материал подготовил священник Павел Синицын

№ 1(37)-2007

Я в Церкви не потому, что умные книжки прочитал, а потому, что встретил людей, в которых Православие живо и из которых свет Христов струится. Я православный потому, что есть старцы. Все книжные аргументы в пользу Православия совершенно недостаточны для того, чтобы войти в Православие, принять его, жить им. Я бы ни одного дня не остался в Православии, если бы меня удерживали в нем только какие-то знания: богословские, философские, историко-религиозные. Но, милостью Божией, я встречал Православие в жизни, встречал людей (может быть, не более десяти за все эти двадцать лет жизни в Церкви), с которыми можно было ни о чем не говорить.

Старец — это человек, с которым можно молчать. Очень часто, мне кажется, люди этого не понимают, принимая старцев за каких-то оракулов. И едут к старцу для того, чтобы тот подтвердил мнение, которое и так есть у человека,— подтвердил мою правоту. Или о каких-то бытовых вопросах у него спрашивают. А ведь в старце важно не то, что он скажет о будущем и даже обо мне. В нем важно то, что он есть. Важно качество его бытия. В старцах есть святая очевидность, в их присутствии умирают вопросы. Поэтому общению с подлинным старцем не может помешать и языковой барьер. Так, в Румынии, когда я еще не знал румынского языка, я познакомился с отцом Клеопой, человеком, подобным, наверное, отцу Кириллу (Павлову), а внешне, может быть, даже больше похожим на отца Иоанна (Крестьянкина). Рядом с ним было просто хорошо сидеть. Тишина и мир внутри. Он исповедовал и время от времени выходил к народу, беседовал, отвечал на вопросы. Меня удивило, что тогда, еще в 80-е годы, он говорил против сект. А потом он даже написал специальную книжку против сект.

Первая же моя встреча со старцем была удивительной. Это были очень тяжелые дни в моей жизни, когда я учился в аспирантуре в Институте философии, уже несколько лет мечтая о поступлении в семинарию. Я дерзнул сказать об этом своему духовнику, и тот стал объяснять мне трудность церковного служения, из чего я понял, что он меня не благословляет на это. Жизнь для меня потеряла смысл…

Но однажды после литургии в Лавре один мой друг-семинарист показывает на пожилого человека в светском пиджачке и говорит: “Смотри, у этого старичка глаза прозорливые”. Я смотрю: красные, как будто налитые кровью глаза, ничего прозорливого я в них не разглядел, да и что я мог тогда в этом понимать? Но затем, часа через два, возвращаясь в Москву, я увидел этого же старичка в вагоне электрички. С нами ехали подвыпившие ребята, которые стали приставать к старику-паломнику. А он стал отшучиваться: «Ой, ребятки, да что уж, вы молодые, вам видней, а я уж как-нибудь доживу. Вы меня не трогайте».

Они спрашивают: «А как зовут-то тебя, дед?» «Да Сережка меня зовут»,— отвечает.— Ребятки, вы поспите, ничего, я тут уж доеду…

И действительно, минут через десять они засыпают. И тут вдруг старичок поворачивается ко мне, причем мгновенно происходит перемена лица, и спрашивает: «А тебя как зовут?» Я говорю: «Меня Андреем зовут».

Он говорит: «А ты, Андрюш, не безпокойся, в семинарию ты поступишь».

В разговоре выяснилось, что старичок этот — иеросхимонах Сергий, подвизавшийся в Почаевской лавре, разогнанной еще много лет назад. Я спросил батюшку, давно ли он странничает. Он говорит: “Нет, недавно, 17 лет”. А мне самому тогда было лишь 22 года.

Так он и странничал, от храма к храму, от монастырька к монастырьку. И на прощанье он сказал мне: “Не переживай. Я за тебя помолюсь. Наша монашеская молитва крепкая, до Бога доходит”. После этого я как на крыльях лечу к себе. Обратился к батюшке с рассказом обо всем этом. И мой духовник сказал: “Да что ты, я просто не понимал, насколько это для тебя серьезно, а так, конечно же, поступай в семинарию, с Богом…”.

Одним из критериев, по которому можно определить, истинный это старец или он только мнит себя таковым (или люди его таковым считают),— одним из таких критериев является то, что у подлинного духовника нет заранее заготовленных ответов, нет схем для всех случаев жизни. Я знаю по себе и по своим друзьям, что даже на одни и те же вопросы — и теоретические, и совершенно конкретные — отец Кирилл (Павлов) разным людям говорит разное. И это ни в коем случае не приспособленчество, не какая-то политика, когда в каждой аудитории говорят то, что здесь желают слышать. Это и не психология, не всматривание в человека. Старец всматривается в себя, в свою молитву, и уже оттуда черпает, что надлежит сказать этому человеку на его вопрос. Ответы разным людям потому и бывают разные, что разный замысел у Бога о разных людях.

Диакон Андрей Кураев

№ 1(37)-2007

Джорданвилльский монастырь в США выпустил книгу писем отца Серафима (Роуза). Читатель, которому известны его труды, теперь может познакомиться с той стороной жизни этого американского православного подвижника, которая оставалась за страницами его богословских трудов. Мы предлагаем Вашему вниманию несколько фрагментов из его писем к разным людям.

Кому можно молиться

Православная Церковь ни в коем случае не запрещает молиться "непрославленным" святым. Вообще, прославление только делает официальным то, что уже существует неофициально: народ уже молится святому до того, как Церковь окончательно объявляет о его всеобщем почитании, когда служба ему и икона его одобрены и т.д. Кстати, келейной молитвой каждый может молиться любому усопшему православному христианину, как мы просим молитв у живых православных христиан - ибо во Христе все живы; а тем более тот, чья святость жизни или мученичество явно были благоугодны Господу нашему Иисусу Христу, так что он может слышать наши молитвы и ходатайствовать за нас. Поэтому если сердце ваше подвигается на такую молитву, то, конечно, молитесь священномученику Серафиму (Угличскому). Также нет ничего предосудительного, если вы вырежете его фотографию и поставите ее в красном углу - не на главном месте, но со стороны, так сказать, с краю. Многие так поступали с изображениями св. праведного Иоанна Кронштадтского и преп.Германа задолго до того, как они были прославлены.

О признаках Апокалипсиса

В середине апокалиптической главы Евангелия от Матфея (24, 33), а также Марка (13, 28), Спаситель в притче о смоковнице говорит: "Так, когда вы увидите все сие, знайте, что близко, при дверех". Другими словами, мы должны следить за признаками времени, дабы не прельститься. Поэтому это не совсем верно, что "Царь Славы может придти в любой момент". Только те, кто не смогут различить знамения времен, будут застигнуты врасплох; но бдительные христиане того времени будут заранее знать, что "близ есть, при дверех", они распознают признаки и, не поддаваясь прельщениям антихриста, будут понимать, что до конца осталось лишь несколько лет; конечной даты никто не может знать, пока она не наступит, но ее приближение будет чувствоваться все сильнее и сильнее, как мы наблюдаем распускающиеся листья на фиговом дереве.

О святости последних времен

Цитата из Древнего Патерика, которую архиепископ Феофан Полтавский приводил для поддержки нас, несчастных борцов последних времен: "Святые отцы из пустыни Скит в Египте пророчествовали о последнем поколении, говоря: "Что мы сделали?" И один из них, великий по жизни, по имени Исхирион, сказал: "Мы исполнили заповеди Божии". Они снова спросили: "Сделают ли что-нибудь те, которые придут после нас?" Он сказал: "Они сделают половину того, чего достигли мы". "А что будет после них?" Исхирион сказал: "Люди того поколения не сотворят никаких дел; но на них нападут такие искушения, что те, которые им не поддадутся, будут выше нас и наших отцов". Другие отцы говорили: психологические испытания людей, которые будут жить в последние времена, будут равны физическим испытаниям мучеников. Но для того, чтобы противостать этим испытаниям, мы должны жить в ином мире.

Здесь и сейчас

Пожалуйста, не забывай, что все труды христианина совершаются в его окружении - здесь и сейчас, между мною, Господом и моими ближними. Если есть возможность для чего-то большого - на общем церковном уровне - это должно быть лишь дополнением к основному деланию. Я до сих пор удивляюсь, как много мы еще можем делать, учитывая то, какие сейчас настали времена. Также черпай свое вдохновение из жизни праведников, таких, как святитель Нектарий Эгинский и наш собственный владыка Иоанн, - они часто подвергались преследованиям на "общецерковном уровне", но это не мешало им приносить добрые плоды своего делания.

№ 1(37)-2007

Часто супруги, обращающиеся ко мне, делятся своим безпокойством относительно рождения детей и спрашивают моего мнения. Некоторые супружеские пары хотят родить одного, двух детей, а другие — стать многодетными. Однако лучше, если они возложат проблему деторождения на Бога. Супруги должны вверять свою жизнь Божественному Промыслу и не составлять собственных планов. Они должны верить в то, что Бог, заботящийся и о птицах небесных, проявит намного большую заботу об их детях. Помню одного моряка, который женился, будучи восемнадцати лет от роду. И сам он был бедняк, и девушку взял из бедной семьи. Сняли они какой-то подвал и там ютились. У жены его тоже была низкооплачиваемая работа, и жили они очень скудно. Представьте: вместо стола у них был ящик от персиков, которые им как-то посчастливилось купить! Потом у них появились дети. Для того чтобы их вырастить, они перебивались с хлеба на воду. И, однако, постепенно они разбогатели и стали жить хорошо.

Есть супруги, которые в первую очередь стараются упорядочить все прочие проблемы и лишь затем начинают думать о детях. Такие люди совсем не берут в расчёт Бога. А другие супружеские пары говорят: «Нынешняя жизнь не легка. Пусть у нас будет один ребёнок — и хватит. Тут и одного-то попробуй вырасти!» И не рожают других детей. Эти люди не понимают, насколько они согрешают, думая подобным образом, не полагаясь с доверием на Бога. Бог «сердоболен». Ему легко перестать давать супругам детей, если Он увидит, что их вырастить им уже не под силу.

Многие стремятся вступить в брак, не думая о том, что рождение детей и их воспитание в христианском духе должно быть целью [супружеской жизни]. Люди не хотят иметь много детей, чтобы не обременять себя хлопотами, а потом держат в своих квартирах собак и кошек. Мне рассказывали, что сейчас в Америке вместо собак люди держат в домах свинок очень дорогой породы. Эти свинки остаются маленькими, не вырастают. Их специально вывели такими, чтобы можно было держать их в квартирах. Люди не хотят заводить детей, потому что им хлопотно мыть их, ухаживать за ними. А поросят они что — не моют? Собака, ладно, — она, по крайней мере, сторож. Но держать в доме свинью! Страшное дело! Будучи в Австралии, я видел «дом престарелых» для собак и кошек. Там было даже кладбище для животных! Всё идёт к тому, что люди будут разводить мышей и закатывать их в консервы, чтобы кормить кошек, а зайцев и кроликов будут разводить и закатывать в консервные банки, чтобы кормить собак! А в это самое время другие люди будут умирать от голода. И погляди: если кто-то убьёт собаку, не исключено, что он заплатит за это денег больше, чем если бы убил человека (конечно, зависит и от того, кому этот пёс принадлежал). До чего же мы дошли!.. Человек в наши дни стоит дешевле, чем собака.

Я удивляюсь тому, что говорят некоторые духовники. Как-то раз ко мне в каливу пришли паломники и спросили меня: «Геронда, разве Святой Иоанн Златоуст где–то пишет, что супруги не должны рожать детей?» — «Что же вы такое городите? — удивился я. — Где вы такое услышали?» — «Да вот, — говорят, — отец такой-то нам сказал». Встретив этого отца, я спросил у него: «Ты что, правда такое сказал?» — «Да», — ответил он. «Где же ты такое вычитал?» — «Святой Иоанн Златоуст говорит об этом в своём Слове о девстве», — ответил он мне. «Слушай-ка, — говорю я ему. — Я у Святого Иоанна Златоуста такого не читал, но Святой таких вещей говорить не может. Он имеет в виду что-то другое. Принеси книжку, чтобы я посмотрел, что там написано». Приносит он книгу и показывает место. Начинаю читать и вижу, что Святой пишет следующее: «Сейчас люди умножились и возможность жить в девстве у вас тоже есть: это не как раньше, когда люди должны были оставлять после себя потомков». То есть Святой не говорит «не рожайте детей». Но этот батюшка настаивал на своём. Священник, имеющий богословское образование, а несёт такую чушь! Ему хочется представить себя начитанным, показать, что он — исследователь богословского наследия Иоанна Златоуста, чтобы люди считали его хорошим духовником. Знаете, какой вред наносят такие извращённые толкования людям, которые хотят успокоить свои помыслы? Для многих людей, живущих по-мирски, семья сегодня лишена смысла. Поэтому такие люди не вступают в брак, или же, вступив в него, избегают деторождения, либо убивают детей абортами и таким образом сами истребляют свой род. То есть не Бог уничтожает людей— люди уничтожают себя сами. Тогда как люди верующие, соблюдающие заповеди Божии, приемлют Божественную Благодать, поскольку Бог, если можно так выразиться, обязан помогать им в трудные годы, которые мы переживаем. Мы видим христиан, имеющих семьи, и воспитывающих своих детей в страхе Божием сколько бы детей Он им не дал. И все дети таких родителей уравновешенны, радостны. Эти дети — благословение Божие. Они вырастают хорошими, старательными людьми. Мы вот всё говорим: «Что же будет с миром?» — но одновременно видим, как Благодатью Божией сейчас набирает силу, подрастает доброе поколение. Диавол старается всё разрушить, но и Благий Бог тоже трудится. Он не допустит того, чтобы наш народ исчез с лица земли.

Старец Паисий Святогорец

№ 1(37)-2007

Крест на могилу ставится как знак того, что здесь лежит тело Православного Христианина, как победоносное знамение той веры, которую исповедовал при земной жизни усопший, и как видимое свидетельство того, что эта вера и жизнь были направлены на исполнение той миссии, ради которой и родился на свет этот уже почивший Христианин.

Жизненный крест, который несет каждый человек, будто обретает уже видимый образ животворящего Крестного знамения - он уже воочию свидетельствует, что человек пронес свой крест до конца. Свидетельствует также, что усопший почил с надеждой на милость Распятого Господа нашего и с надеждой на воскресение и жизнь вечную. Что же касается самоубийц, то давайте рассудим. Имел ли несчастный веру? Донес ли он свой крест до конца? С надеждой ли окончил свою жизнь?

Скорее всего, и веры не было, и крест свой отверг, и последние минуты жизни были омрачены безнадежностью и отчаянием. Не может и не должно быть знамение победы над смертью на могиле того, кто сам отверг в отчаянии эту победу и по своей воле предал себя смерти.

Это же касается и других сторон обряда похорон. Не должно быть в гробу на теле самоубийцы церковного покрывала как символа того, что он является членом Православной Церкви и находится под покровом церковных молитв; также не должно быть и венчика как символа венца победителя, увенчанного как воина Христова.

Конечно же, недопустимо класть и икону на грудь как свидетельство того, Кому молился, в Кого верил и Кому предал дух свой умерший; немыслима в руке самоубийцы и разрешительная молитва, которую читает при отпевании только священник, а самоубийц не отпевают. Не имеют смысла и даже могут навредить живым так называемые поминки по наложившему на себя руки.

В Церкви с первых веков сложился обычай поминать усопших Православных Христиан в особые дни, как-то: третий, девятый, сороковой, годины - это связано с тем, что, по учению Церкви, происходит с душой усопшего в эти дни при прохождении мытарств. Что же касается самоубийц, то они сразу же попадают в ад.

Еще в Ветхом Завете Господь призывал верующих раздавать хлебы при гробах праведных. Мы, конечно же, сами по себе не праведники, но вера наша и упование наше подвигают нас на поминовение усопших в эти дни, когда они особо нуждаются в молитве. Здесь же нет ни малейшей причины, чтобы поминать самоубийц как Христиан. Что же можно сделать?

Прежде всего - осознать, что Бог любит всех и Ему всех нас гораздо более жалко, чем мы можем пожалеть друг о друге. Мы должны предать и себя самих, и участь самоубийцы в Божьи Руки; мы должны проявить послушание церковным канонам, не пытаться быть милосерднее Самого Христа и не хлопотать напрасно о незаконном отпевании или устраивать похороны и поминки как Православному Христианину. Можно по благословению священника молиться келейно особым правилом и раздавать милостыню.

Сейчас, к сожалению, много утрачено из благочестия былых времен, ведь тогда на Христианских кладбищах не хоронили самоубийц и были особые места для этого - например, на таком месте, на бывшем кладбище самоубийц, была возведена Останкинская телебашня. Вот из какого места вещает на всю страну телевидение!

Да и вообще, все безбожники и некрещеные не лежали в одной земле с усопшими верующими. Что же касается того, что самоубийца был крещен, то и это не причина лежать ему под Православным крестом. Ленин, Толстой и многие другие богоборцы тоже были крещены по Православному обряду, но никому в голову не придет, что над их прахом можно ставить крест.

Быть крещеным - еще не значит быть Христианином. А многие крещеные окончили свою жизнь, имея ненависть и вражду на Церковь и Ее Главу - Христа Спасителя. Они уже при жизни убили себя неверием и богоборчеством.

Протоиерей Олег Китов

№ 1(37)-2007

В одной из книг натолкнулась на упоминание о «евангелистах», и сразу вспомнились мои первые шаги к Богу. В храм ходила пешком, перестройка отняла от нас автобусы, и меня частенько довозили баптисты - по воскресеньям и в праздники они ездили на своем микроавтобусе километров за двадцать пять в молельный дом; люди доброжелательные и дружные. Конечно, разговор заходил о вере. Они не признавали святых, а я им рассказывала о преподобном Серафиме Саровском, святом Иоанне Кронштадтском. Они отмалчивались, поняв, что со мной спорить безполезно, и больше ко мне не приставали. Подарили мне Библию, и я взяла ее с благословения нашего батюшки (Библию тогда было трудно достать). Я своим сердцем понимала, что Господь Благодатный Огонь в Пасху посылает именно нам, Православным Христианам. Ведь был случай, когда Православных не допустили для получения Огня, они горевали во дворике, и Огонь сошел к ним, вырвавшись из колонны.

А вскоре был случай на святом источнике, подтвердивший неправоту протестантов. Тогда на нашем Живоносном источнике возле деревни Ново в Тверской области только чаша была установлена. Одна знакомая из города попросила показать ей святой источник. Я села к ним в машину, за рулем сидел знакомый вроде бы человек. Где-то я его раньше видела. День был ясный, солнечный. Подошли к чаше, и… что это? – вода в чаше была грязной, словно шелуха молодой картошки бегала быстро по кругу. Я удивилась, так как вода обычно здесь чистая, движется по чаше медленно, вытекая из лотка. Следов пребывания людей не было – значит, никто не замутил; дождя тоже не было. И вдруг молнией сверкнула мысль, сразу вспомнилась «Летопись Серафимо-Дивеевского монастыря». Серафимушка с монахиней у чудотворного источника. Батюшка Серафим, увидев, что вода забурлила, поднялась грязь, сказал: «Сейчас сюда придет человек, от которого на сорок лет после моей смерти будет взбудоражена жизнь в обители». Вскоре подошел Иоанн Толстошеев, художник, тот, кто выдал себя за ученика Серафимушки Саровского, много всего он натворил… Я взглянула на знакомую, на мужчину – какое имею право плохо думать о них?! Мужчина отказался купаться, ушел. А мы с Таней с радостью обливались животворной влагой. И все-таки мужчина пошел к чаше опять, а мне к тому времени уже сообщили, что он тоже верующий, пресвитер. И я вспомнила, где его видела: у баптистов! Вот так Царица Небесная на источнике показала, что один из нас мутит умы верующих. Через час ко мне заехали будущие батюшка и матушка с источника. Я спросила их про воду. Она вновь была чиста и спокойна.

Тамара Калинина

№ 1(37)-2007

Слышал, ты пишешь, как некоторые говорят, что хотели бы умереть внезапно. Если уж смерть всё равно придет, так пусть приходит неожиданно и сразу же положит конец этой жизни. Лучше так, чем мучиться болезнью, да и других мучить. Ожидаемая смерть страшна, а неожиданная — ничуть.

У вас в деревне женщину задавила машина насмерть. Это дало повод к разным разговорам. Одни говорили, что такая смерть лучше всего. Другой сказал о смерти: «Пусть приходит, только пусть не гложет!» Поэтому ты мне пишешь и просишь объяснения.

Не нужно желать внезапной смерти, однако следует быть готовым к смерти в любое время. Так нас учит Церковь. Есть написанные молитвы Богу, чтобы Господь хранил нас от разных бед, в том числе и от внезапной смерти. Но Тот, в Чьей власти жизнь и смерть, действует по Своему Святому Промыслу на пользу душам человеческим, прибирая ли их к Себе или оставляя пока на этом свете. Внезапной смертью Он чаще поражает грешников, но иногда и праведников, хотя и редко. Не читаем ли мы в Ветхом Завете, как Господь наказал внезапной смертью сыновей Аарона за самовольное каждение? И Анания, и Сапфира пали вдруг мертвыми, когда солгали апостолу. Многие гонители христиан умерщвлены были внезапной смертью, и об этом можно прочитать в житиях мучеников за Христа. Правда, иногда случалось, что и праведник умирал внезапно. Когда святой Афанасий Афонский что-то строил, обрушилась стена и погребла его и нескольких монахов с ним.

Посылая внезапную смерть грешникам, Господь преследует две цели: грешников тех наказать, а оставшихся устрашить, чтобы не грешили. Когда неожиданно умерли Анания и жена его Сапфира, вошел великий страх во всю Церковь и во всех, кто услышал это. И когда люди слишком надеются на какого-то праведника и начинают его превозносить и боготворить, как было в случае св.Афанасия, Господь прибирает душу праведника внезапно, чтобы показать людям, что только Он — Бог, и нет Бога, кроме Него. Случаи внезапной смерти — наука для оставшихся: все должны думать о своей смерти и непрестанно готовить свои души — покаянием, молитвой и милостыней — к скорому переходу в мир иной.

Рассказывали, что известный Валаамский старец Никита († 1907) очень боялся внезапной смерти и постоянно молил Бога, чтобы послал ему перед смертью болезнь как можно более тяжкую и долгую, чтобы, как он говорил, «терпением болезни хоть немного умилостивить праведного Судию, Который, если захочет, может посчитать это моим добрым делом, ибо других не имею». Другой праведник, лёжа на смертном одре, утешал своих друзей: «Девять месяцев я мучился, чтобы явиться на этот свет, так разве долго мне помучиться девять месяцев, чтобы оставить его?» Действительно, болезнь перед смертью очень важна. Она многим грешникам принесла вечное спасение. Тысячи людей узнали о Боге и о душе своей только в предсмертной болезни, а осознав эти две важнейшие вещи, о которых не вспоминали всю свою жизнь, горько раскаялись, оплакали свою неразумную жизнь, причастились и, омытые своими слезами и очищенные Христовой Кровью, удостоились войти в светлые небесные врата. Следовательно, болезнь перед смертью приходит от милости Божией. Не безпокойся о том, что наши родные или друзья будут мучиться около нас, когда мы будем лежать при смерти. Это им пойдет только на пользу. Господь и Творец стократ воздаст им за это.

Святитель Николай Сербский

№ 1(37)-2007

В качестве одного из «весомых аргументов» в защиту экстрасенсов, так называемых народных целителей, «бабок» многие выдвигают тот факт, что большинство из них перед тем, как начать свои действия над посетителем, направляют в церковь причащаться, ставить свечи, а если клиент некрещеный, то обязательно настаивают на том, чтоб он крестился. При этом часто утверждают, что имеют благословение каких-то «старцев» на свою деятельность. Понятно, что ни о каком благословении церковном не может быть и речи. Хотя эти люди как рекламу используют иконы, свечи и другие церковные святыни, все они, согласно церковным канонам, отлучены от Церкви, так же, как и те, кто у них «лечится», если не прекратят и не покаются.

Но зачем тогда направлять в храм на крещение и причастие? Из уст православных людей иногда можно услышать такое объяснение этого явления: якобы «экстрасенсы забирают себе ту благодать, которую человек получил в церковных таинствах». Но это объяснение не только неубедительно, но и содержит в себе грубое непонимание сути церковных таинств и учения о Боге.

Согласно этому объяснению, таинство рассматривается как магическое действие, механически передающее человеку некую «энергию», которая в дальнейшем может быть использована для колдовских действий. На самом деле таинства совершаются только при условии веры приходящего и его искреннего покаяния. А благодать Святого Духа не является сотворенной энергией, могущей действовать отдельно от Бога. Следовательно, ни о каком «отборе» благодати речи быть не может. А что же на самом деле хотят получить бесы, отправляющие через своих слуг людей к церковным таинствам? У падших духов и их служителей, как сознательных, так и находящихся в прелести, есть одна цель — погубить души людей, удалить их как можно дальше от спасения, дарованного нам Христом, и получить как можно большую власть над человеком, вплоть до одержимости.

Наблюдения врачей психиатрических лечебниц подтверждают простую закономерность: психическим заболеваниям подвержены больше всего люди, часто пользовавшиеся услугами экстрасенсов, гадалок. Также замечено, что среди этих людей часто случаются самоубийства, что тоже нельзя не рассматривать как влияние падших духов. Из учения Церкви мы знаем, что участие в церковных таинствах может послужить к большему осуждению человека, если он подходит к ним без покаяния в тяжких грехах.

Святитель Иоанн Златоуст в толковании на Евангелие от Матфея обращает наше внимание на то, что Иуда, зараженный грехом сребролюбия, на Тайной Вечери причастился в осуждение, и «сатана вошел в него». Поэтому, скрывая на исповеди смертный грех участия в оккультных действиях, человек, причащаясь, собирает на свою голову большее осуждение, чему и бесы радуются. Также и с Таинством Крещения. Во время таинства мы «отрекаемся от сатаны», плюем на него. И тут же сами идем к нему и отрекаемся этим от Христа. Насмешка, лицемерие и кощунство.

Святитель Кирилл Иерусалимский пишет: «Если лицемеришь, то люди крестят тебя теперь, а Дух не будет тебя крестить». О том же говорит и святитель Тихон Задонский: «Так, безполезно Крещение тем христианам, которые сердцами своими обращаются к миру, как к Египту, и служат похотям своей плоти, любят честь, славу, богатство и прочую мира сего суету и все то имеют и почитают, как бога». Колдун понимает: если в некрещеного человека вселить бесов, когда он покается и крестится, бесы тут же покинут его душу. Если крещеный человек, давший обет верности Богу (за детей дают обет крестные и отвечают за его исполнение), попирает его, то это грех намного больший, а, следовательно, и власть сатаны над человеком больше.

Понятно, что если современная ворожка повесит у себя черепа, сушеных крыс и тому подобное, то клиентов этим не заманишь.

Некоторые чародеи сами верят, что от Бога получили некий дар, это неудивительно, так как и святым людям бесы являлись в виде ангела и даже в виде Христа, и некоторые не могли различить соблазна.

Протоиерей Евгений Пейков