Икона
г. Обнинск

Архив номеров: 2007 год, выпуск № 10 (46)

КАК НАУЧИТЬСЯ ЛЮБИТЬ БОГА

Почему не устоял апостол Петр в любви ко Христу? Произошло это потому, что любовь к Богу в то время у апостола Петра была еще плотская. Она еще не освятилась Божественной благодатью и не получила крепости от Божественной любви. А раз так — то и не было твердости в его решимости, в его намерении до конца шествовать за Христом на Голгофу.


Да, любить Бога не просто, любить Его надо так, как заповедал нам Сам Господь Спаситель мира. Любовь к Богу тогда только бывает настоящей, когда она основана на смирении, когда человек устраняет из своего сердца плотскую воображаемую любовь. В чем же выражается плотская любовь? Она выражается в необыкновенном самопроизводимом восторге. Человек напрягает в себе все свои силы к восторгу, возбуждает свою нервную систему, и при этом происходит вскипение крови, возникает необыкновенное воображение, пылкость. Пылкость и горячность крови и нервов — это и есть плотская любовь. Такая любовь не бывает угодной Богу, ибо она приносится на жертвенник гордости. Такая любовь недолговечна, она быстро исчезает. Поэтому, чтобы иметь постоянную духовную любовь, необходимо любить Бога смиренно, кротко и стремиться к достижению любви духовной, которая успокаивает нервную систему, охлаждает порывы крови нашей и дает внутреннее успокоение в смиренном и кротком духе. Вот какова должна быть Божественная, или духовная любовь. Как же нам научиться такой любви? Научиться любить Бога можно при том условии, если мы будем в меру своих сил и возможностей исполнять все то, что заповедал нам Спаситель мира. И не только исполнять, но и внутри своего сердца возбуждать вражду ко всякому греху, удаляющему нас от любви Божией. Вот это и будет началом любви к Богу. Но только началом. Чтобы эта любовь утверждалась и крепла, необходимо постоянно следить за собой. И если когда-либо по немощи своей мы впадем в тот или иной грех, то быстро должны встать и принести искреннее слезное покаяние. Для того чтобы сердце наше постоянно пребывало в любви, необходимо изучать в Евангелии ту волю Божию, которую открывает нам Спаситель мира, познавать, чего хочет от нас Господь, познавать Его благую и совершенную волю и исполнять ее до конца своей жизни. Только при постоянной верности Богу в нас сохраняется настоящая Божественная любовь. И если в какой-то момент нашей жизни мы нарушим эту верность, то тем самым нарушим и любовь к Богу. Прервется эта внутренняя взаимосвязь любви Божией и любви нашей.

Любовь наша к Богу должна совершенствоваться изо дня в день. Она получает непосредственную связь с Богом, входит в единение с Ним и посредством этого единения получает утешение, просвещение, возвышение.

Но мы должны хорошо понимать, что в достижении или укреплении этой любви к Богу необходимо пройти известный путь испытания, путь борьбы — и прежде всего, с самим собою. Почему? Потому что внутри нас находится ветхий человек, тлеющий в похотях своих. Потому что необходимо убить в себе этого ветхого человека — убить все греховное. А когда мы начнем это совершать, то, естественно, диавол, отец греха, восстанет на нас, чтобы защитить свое достояние, и тогда возникнет борьба. Нелегкая борьба. К примеру, для того, чтобы обуздать наш язык, сколько же нужно силы, внимания, энергии! А разве легко победить в себе гордость, самолюбие, тщеславие, любовь к похвале или любой другой грех? Конечно, все это требует с нашей стороны немалых усилий, постоянной брани. Но не только во внутренних искушениях проходит наш путь. Вспомните, каким испытаниям подвергся апостол Петр от людей! Разве мы не испытываем подобного страха, когда некоторые люди приступают к нам с вопросами: «Ты веруешь во Христа? Ты христианин? Ты ходишь в Церковь?» А мы что отвечаем? Разве порой мы не допускаем малодушия? Разве не боимся подчас исповедовать Христа? Мы бываем жалкими в это время, не имея мужества заявить, что мы действительно христиане, чтущие заповеди Божии. Итак, проверим самих себя, по-настоящему ли мы любим Бога? Не бывает ли так, что мы стараемся любить Бога от плотского своего мудрования? Возбуждаем свои нервы, горячимся даже в молитве и в посте. Да, это происходит в нашей жизни, особенно в начале нашего обращения к Богу, когда мы, возбужденные той или иной красотой Божественной, восхищаемся, возбуждаемся, готовы на любой подвиг: и чрезмерно поститься, и помногу молиться, и милостыню творить, и за ближними ухаживать. Все как будто бы нам легко! Но потом проходит этот порыв, и наступает период, когда мы остаемся один на один со своими естественными возможностями. И вот тут-то уже сил ни на какие подвиги не хватает, потому что нет еще у нас Божественной любви, которая достигается постоянством и смирением. Помните о том, что любовь к Богу обязательно соединяется с любовью к ближнему.

Как узнать, что мы любим ближних своих и Господа? Если мы чувствуем, что в нас угасло памятозлобие, то мы уже на пути любви к ближнему. Если у нас породилось в сердце мирное, сострадательное отношение к ближнему своему при любых обстоятельствах, то знайте, что мы уже у самых дверей любви к ближнему и к Богу. Вот так и необходимо нам совершенствоваться в духовной любви.

Митрополит Иоанн (Снычев)


АПОСТОЛ ЛЮБВИ

9 октября, день памяти святого апостола и евангелиста Иоанна Богослова и святителя Тихона, Патриарха Всероссийского

Святой апостол евангелист Иоанн Богослов и святитель, исповедник Патриарх Российский Тихон. I и XX века. Они не случайно стоят рядом в равной славе, ибо оба пронесли сквозь зло враждебного Богу мира слово истины, слово любви, слово спасения — слово жизни.

Иоанн трудился на заре христианства во мраке и тьме еще не пробужденного к свету истины мира, Тихон — среди ужасов насилия, сокрушений последнего времени, мира, отступающего от Бога в бездну погибели. А это значит, что оба они шли путем жертвенной любви, ценой своей жизни и смерти свидетельствуя о Боге. Один - открывая миру тайну Спасения, другой - утверждая ее, как подвиг жизни во Христе, в лукавые дни отступления, обличая тайну беззакония, восстающую на спасение. И общность их подвига любви и всецелой преданности Богу сделала их чадами Божиими и светильниками миру. И эта общность в утешение нам свидетельствует, что Бог и вчера, и днесь, и во веки Той же.

Святой апостол Иоанн Богослов, от Самого Христа осиянный светом Божественной истины и на груди Его переродившийся в Духе Божественной благодати из юноши-рыбака в апостола Любви, оставил миру учение Христово во всей возможной полноте. Любовью своей Иоанн пребыл со Христом неотступно от первых дней Его служения до последнего вздоха со Креста: «Совершишася», — когда потряслись основания вселенной в величии таинства Искупления мира.

Оба они — и Иоанн, и Тихон — на всем пути своего служения претерпевали страшные душевные и физические муки, но, подобно Иову Многострадальному, не пороптали на Бога, благословляя Промысел Божий, в благодушии и спокойствии несли свой жизненный крест. Сам святитель Тихон свидетельствовал о себе: «Я готов на всякое страдание, даже на смерть во имя веры Христовой».

Смерть в различных ее проявлениях сторожила и апостола, и святителя. Иоанн четырнадцать дней провел в морской пучине, при гонении от императора Дометиана претерпел страшные мучения, биения, погружение в кипящий котел. Тихон же, вступая на первосвятительский престол, произнес пророческие слова: «Отныне возлагается на меня попечение о всех церквах Российских и предстоит умирание за них по вся дни. Но да будет воля Божия».

И умирание началось, и наглая насильственная смерть от ножа или пули уже не так страшила подвижника, как многочисленные адские сети, сплетаемые богоборцами для души его, чтобы поколебать его в стоянии в Боге, в чистоте Православия. Ибо борьба с верой и с Богом обратилась для гонителей в борьбу с Тихоном. Но и здесь ничто не поколебало смирения, кротости и тихости Патриарха. «Уповаю, что Господь, призвавший меня, Сам и поможет мне Своею всесильною благодатью нести бремя, возложенное на меня». И смирение, и любовь к Богу, как верные кормчии, провели Патриарха-мученика и исповедника в блаженный покой вечности.

Евангелие Иоанна Богослова, в отличие от первых трех Евангелий, названо «духовным Евангелием». В нем Апостол открыл нам великую тайну, что Бог есть — Любовь! Сам своей жизнью он свидетельствовал об этом.

В Житии Иоанна Богослова рассказывается, как во время проповеди он обратил внимание на одного юношу, прекрасного лицом и душою, который не отходил от него как самый преданный ему ученик. Отправляясь для проповеди в другое место, Апостол передал этого юношу епископу города, а когда возвратился, то спросил у него: «Где сокровище, которое я передал тебе?» Епископ, не поняв вопроса, сказал, что никакого сокровища для хранения он не получал. Иоанн назвал имя юноши. Епископ с грустью сказал: «Он умер. Умер душой. Он стал разбойником!»

Оказалось, что юноша стал атаманом разбойников и наводил ужас на окрестных жителей. Тогда Иоанн отправился в то место, где находились разбойники. Они схватили Апостола, привели к его бывшему ученику, который стоял с ножом в руках. Увидев своего наставника, он бросил нож. В нем проснулась совесть, он не мог смотреть в глаза старцу и бросился бежать. Иоанн поспешил за ним со словами: «Сын мой, зачем ты мучаешь своего отца! Остановись, покайся, я умолю Бога о прощении всех грехов твоих!» Юноша пал Апостолу в ноги и с той поры стал христианином-подвижником. В конце своей жизни Иоанн Богослов был так слаб, что его носили в храм на руках. И здесь он уже не мог проповедовать людям как прежде Евангельское учение, а только лишь повторял: «Детки! Любите друг друга!» Его спрашивали: «Почему ты повторяешь одни и те же слова?» И он отвечал: «Потому что в этой заповеди заключено Евангелие. Кто исполнит ее, тот будет спасен!»

«Бог есть любовь, и пребывающий в любви пребывает в Боге, и Бог в нем» (1 Ин. 4, 16). Только любовью венчается путь духовного совершенствования, ведущий к обожению. «...Станем любить не словом или языком, но делом и истиною», — нежными, исполненными любовью словами обращается к нам апостол любви (1 Ин. 3, 18).

«Чадца мои!.. — вторит апостолу кроткий Тихон, — умоляем вас, умоляем всех наших православных чад, не отходить от единственно спасительной настроенности христианина, не сходить с пути крестного, ниспосланного нам Богом...»

Будем же, твердо держаться Святой Церкви Православной. И молитвами апостола любви Иоанна Богослова и святителя Тихона, Патриарха Московского и всея Руси, да сохранит нас Господь, да укрепит Святую Церковь нашу Православную, да не оскудеет она истинными архипастырями и пастырями, добрыми делателями, право правящими слово евангельской истины.


ЗАЧЕМ ВЕРИТЬ В БОГА?

В этом номере мы публикуем избранные статьи доцента, зам. зав. кафедрой мировой литературы и культуры; зам. декана факультета международной журналистики МГИМО (У) МИД России, исполнительного директора Учебно-исследовательского центра МГИМО «Церковь и международные отношения», кандидата политических наук, главного редактора православного журнала «Фома», постоянного члена жюри телепрограммы «Умники и умницы», Владимира Легойды.

Вопрос «Зачем?» - серьезный и важный, так как он в конечном итоге вырастает в еще более существенный, центральный вопрос, с которым мир постоянно обращается к христианину: «А зачем быть христианином?»

Многие считают, что верить нужно потому, что ни во что не верить нельзя. Прошли времена, когда в нашей стране религия была лишь «отравой для масс». И как раньше нормальным полагали атеизм, так сейчас нормальной считается вера, превращаясь иногда в некую обыденность....

Кто-то идет в храм, считая, что вовремя поставленная свечка должна помочь на сессии, при очередной сделке, чтобы с мужем (женой) не ссориться и т.д. (список можно продолжать)...

Наиболее интеллектуальные любят рассуждать о богатом духовном наследии православной культуры, не забыв при этом ругнуть духовенство и заявить, что верить можно и без попов... Руководители страны оказываются самыми умными, поддерживая все вышеперечисленные категории и выступая новыми ревнителями отечественной духовности.

Большинство же людей, как кажется, связывает веру с нравственностью. Со стремлением «быть добрыми и хорошими». Что ж, в этом нет ничего плохого, но дает ли это нам ответ на вопрос: «Зачем?»

Одна голландка на вопрос амстердамского телевидения «Что значит в вашей жизни Христос?» ответила: «У меня прекрасная семья, любимая работа, дом - полная чаша. Я очень люблю своих детей... Пользуюсь уважением друзей и коллег по работе... У меня все есть. Зачем мне еще какой-то Бог, Который постоянно будет мне мешать спокойно жить?!» Наверное, она права. Земное счастье достижимо и без веры. А все попытки увидеть в христианстве лишь очередное высоконравственное учение разбиваются о железное: «Зачем для этого ходить в церковь?»

Как тут ответить? Как объяснить смысл Любви? Ответ прост: смысл любви, а тем более любви христианской, объяснить нельзя. Эту любовь невозможно просто понять, ее надо прожить и прочувствовать. И тогда начнет открываться великое Чудо и Тайна христианской веры, ее Центр и Смысл. А он не в обрядах и не в следовании канонам и церковным установлениям - все это лишь средства, способы достижения главного.

Сердце христианства - Христос. Бог-Сын, Который стал Человеком, чтобы призвать людей следовать Его путем - стать подобными Богу. Вот истинный, высокий смысл христианской жизни. Вот что значит набившая многим из нас оскомину фраза о необходимости спасения души... Спасти душу - означает уподобиться Самому Богу. Почувствовать живое, настоящее присутствие Христа рядом с нами и через это почувствовать любовь. К Богу и к людям. Разве может с этим что-либо сравниться?! Знают ли об этом те, кто сегодня сомневается, идти или не идти в храм? Помнят ли это те, кто уже считают себя православными? Вопрос далеко не праздный...

Мы ходим в Церковь, потому что верим, что она - Тело Христа. Христос есть Путь, Истина и Жизнь. И в этом цель и смысл всего.

Здесь вам не равнина, здесь климат иной

«Здесь вам не равнина, здесь климат иной, идут лавины одна за одной, и здесь за камнепадом ревет камнепад. И можно свернуть, обрыв обогнуть, но мы выбираем трудный путь, опасный, как военная тропа...» Эти слова Высоцкого, если верить тем, кто занимается альпинизмом, довольно точно передают ощущение восходящего на вершину.

Но и песни русского барда, и рассказы самих альпинистов чрезвычайно скупы на какие-либо восторженные описания. Речь почти всегда идет о преодолении страха, разных трудностей и невзгод. И если не осознавать, что трудное восхождение есть лишь путь к вершине, а не цель, вряд ли можно понять, почему этих «больных» людей тянет в горы. Ведь опасно же. И страшно. И неудобно. Но почему-то радостно. Хотя вряд ли кто-то со стороны может эту радость осознать. Чтобы ее почувствовать, надо ее пережить. Попробовать...

Православие - это красота, это любовь, это высшее духовное состояние. Нельзя христианскую любовь подменить лишь радостями секса, а духовный смысл поста превратить в «чудо голодания». Христианство прежде всего абсолютно реалистично. Правда, это звучит неожиданно после того, как всех приучили думать, что религия - это некая идеальная сказка, вымысел, иллюзия! А оказывается - наоборот.

Мы говорим о смерти, потому что физическое бессмертие - сказка, а христианство - нет.

Мы пишем о боли, потому что в нашем мире ее не чувствовать, не переживать нельзя.

И еще потому, что никого мать не будет любить так, как дитя, которое она родила в муках. А победу, одержанную в трудной борьбе, со слезами и потом, не сравнить с легкой добычей, которая сама шла в руки.

Но главное - это то, что мы действительно говорим о радости. О той радости, которая неизмеримо больше любых вообразимых и даже невообразимых благ цивилизации. Только чтобы увидеть ее, надо суметь заглянуть ЗА пределы боли и страдания... Правда, ощутив эту радость, вряд ли вы сумеете описать свои чувства. Поэтому слушающие вас люди будут удивляться: рассказывает о трудностях и страданиях, но почему-то весь сияет и говорит, что это здорово...

Христиане - это альпинисты духа. Чувство раз пережитой неземной радости уже никогда не оставит идущего, но будет лишь сильнее влечь наверх. В горы. И хотя восхождение это трудно и опасно, и хотя будут срывы и падения, и будет трещать страховка, и будут горные обвалы... Ничто не способно заменить той радости, которую ты обретаешь, взойдя на вершину.

И как на Эверест нельзя взобраться на скоростном лифте, попивая кофе и покуривая сигаретки, так и в духовной жизни на пути к свету постоянно будут встречаться препятствия, трудности, то, что православие называет искушениями... Но, опять парадокс, боятся этих трудностей главным образом те, кто еще их не испытывал. Человек, вкусивший радость, понимает всю несоизмеримость страданий и подлинной Радости...

Христианство - это Сам Христос, та вершина Духа, на которую действительно нелегко забраться, но без которой такой скучной, такой БЕССМЫСЛЕННОЙ становится вся наша «радостная» жизнь...

Мешают ли догмы свободе?

Никогда не забуду, как одна знакомая с жаром пыталась объяснить мне, почему она не сможет стать православной: «Понимаешь, — говорила она, — я — человек свободный. А православные догмы сильно ограничивают мою свободу, не дают мне дышать. А я не желаю, чтобы кто-то или что-то мою свободу ограничивало. Человек, его свобода выше любых правил и норм, которые ведь тоже, согласись, устанавливаются людьми».

Я согласился, но позволил себе задать ей один невинный, но логически вытекающий из такой пафосной речи вопрос: Какие именно православные догмы и в чем ограничивают ее свободу. Вопрос Ольгу (так звали девушку, которая, между прочим, тогда заканчивала серьезный московский вуз по гуманитарной специальности) явно застал врасплох. Я решил ей помочь и спросил, какие вообще православные догматы она знает («Давай вспомним, какие есть, тогда легче будет разобраться, что же конкретно мешает твоей свободе!»). Она долго думала, хмурила лоб, а потом неуверенно сказала: «Ну этот, как его, догмат о непорочном зачатии, что ли… Да, о непорочном зачатии Богородицы».

Пришлось объяснить, что догмат о непорочном зачатии Богородицы действительно является одним из положений церковной веры. Но только не Православной Церкви, а Католической. Да и католиками он был принят лишь в 1854 году. Ну, а как он сковывает свободу бедной девушки — мне очень интересно было бы услышать.

Ольга рассмеялась, сказала, что я ее подловил, но она все равно права: в Церкви — несвобода, Церковь отстала от жизни. Мир сегодня стремительно развивается, и человек должен идти в ногу со временем, а не тащиться за «старой церковной клячей». К сожалению, так наш разговор и закончился на шутливой ноте, каждый остался при своем.

Я написал «к сожалению» не для логической связки слов. Мне действительно очень жаль. Жаль прежде всего потому, что когда-то я сам уверенно доказывал, что в Православной Церкви нет ничего, кроме ритуала и внешнего лоска. При этом все мое знание православной веры исчерпывалось рассказом о том, как в одной деревне на Украине священник «прозрел». Пришел в епархиальное управление, публично снял крест и ушел из Церкви. «Вот, мол, понял человек!». Что он там понял, я, естественно, объяснить не мог, но все попытки убедить меня прикоснуться к миру Православия наталкивались на стену моего «знания», уверенности в своей правоте и истинности собственной веры. Ведь я не был атеистом.

Но мне повезло. Был у меня в жизни учитель. Человек, мнением которого я дорожил больше всего на свете (и дорожу сейчас). Мы с ним много говорили о вере, обсуждали прочитанные книги. Как-то раз разговор зашел о Православии. И я сказал: «Ну, неужели Вы верите в необходимость всех этих церковных установлений? Неужели Вы когда-нибудь сможете надеть крестик?» Он ничего мне не ответил тогда, но как-то тихо, грустно улыбнулся…

А через пару дней я случайно заметил, что он НОСИТ нательный крестик!!! Оказалось, что самый уважаемый мною человек не просто верил не так, как я, но даже и не попытался объяснить мне, почему!..

Я не обиделся на него. Я просто очень сильно испугался. Неужели я настолько «закрыт», что он даже не стал со мной говорить!? Тот день был моим первым днем в Православии. И теперь я понимаю, почему мой друг тогда промолчал. Сейчас мне известно, что есть вещи, которые невозможно объяснить, тем более, если собеседник не готов слушать. И все же каждый раз, когда приходится видеть, как люди добровольно лишают себя возможности войти в новый мир Православия — мир, который они на самом деле ищут, — я говорю «к сожалению».

А может, не стоит проходить мимо этой открытой двери? Давайте зайдем и посмотрим. А вдруг?..

«Страна глухих»

Один из самых естественных вопросов сомневающегося - почему существует ад? Если Бог есть Любовь, почему Он обрекает грешников на вечные мучения?

Ответ на этот кажущийся неразрешимым вопрос на самом деле не так сложен. Самое главное здесь вот что: христианство пришло в мир вовсе не с вестью о том, что существует ад. Нет. Ад - темное царство мертвых - известен почти всем дохристианским культурам. Своим же Воскресением Христос открыл людям тайну жизни, а не смерти - тайну Рая.

К сожалению, наши представления об аде и рае далеки от христианских. Слово “ад” у многих современников вызывает в памяти картинки из журнала “Крокодил” советских времен: сковородки, бока которых жадно лижут языки адского пламени; грешники, страдающие в кипящем масле на этих сковородках, и рогатые черти, немилосердно тычущие грешников. Смею утверждать, что картины эти, при всей своей наглядности, имеют мало общего с христианским пониманием вечных мук.

И если говорить об образах, то я бы предложил обратиться к современному отечественному кино! В одной из картин Валерия Тодоровского “Страна глухих” есть сцена, прекрасно передающая христианский нерв ощущения ада.

Для тех, кто не видел фильм, поясню: главная героиня - молодая девушка. Ее любимый парень - азартный игрок - должен огромную сумму денег. Рискуя жизнью, девушка собирает для любимого необходимую сумму, но он (игрок же!) перед тем, как вернуть долг, решает еще раз попытать счастья. И... вновь проигрывает все до копейки.

А дальше потрясающая по силе и проникновенности сцена: ни одного упрека, ни одного слова обвинения. Все, что пытается сделать девушка - это успокоить любимого. Она говорит, что он не должен расстраиваться, что деньги - это не главное, что она еще заработает. Главное, они любят друг друга, поэтому все будет хорошо.

В ответ парень “взрывается” и начинает гнать от себя девушку. Он кричит, что не может находиться рядом с ней, что ему больно от осознания того, что он - последняя сволочь - проиграл заработанные ей деньги, а в ответ от нее - ни слова упрека, а только обещание любить его, что бы он ни натворил. Но такая любовь выше его сил, так как он не может быть с ней, ощущая свою подлость! Ему БОЛЬНО ОТ ЕЕ ДОБРОТЫ, и он ее прогоняет.

Конечно, дальше ему станет только ЕЩЕ БОЛЬНЕЕ. Прогнав любимую, он будет всю жизнь мучиться, потому что такая любовь - одна и на всю жизнь. Но, согласитесь, трудно в этой ситуации обвинить девушку, упрекнуть ее в том, что именно она обрекает парня на мучения...

Этот образ, на мой взгляд, вполне по-христиански описывает ощущения души грешника, встречающей Бога - Того, Кто есть Любовь. Любовь, которая обжигает, но без которой нет жизни. Так человек, просидевший долгое время в темной комнате и отказывавшийся выходить к свету, неизбежно слепнет, когда солнечные лучи впервые касаются его лица. И кто виноват, что на постоянный призыв выйти на улицу, к свету, он отвечал отказом?.. А глаза тем временем потеряли способность воспринимать свет, то есть жизнь. Поэтому именно сам человек обрекает себя на вечную тьму, вечное мучение.

И все же, повторю еще раз, христианство - это Благая Весть (по-гречески - Евангелие) о Жизни, а не смерти. И все, что требуется от нас, - это открыть дверь и выйти к свету, пока не поздно. Время у нас еще есть.


ВЕРА - ОТ ЛЮБВИ

В книгу «Записи» священника Александра Ельчанинова (†1934) вошли заметки, которые он делал для себя, отрывки из писем, фрагменты проповедей. Это не литературное произведение, а подлинный документ человеческой жизни, отражение души человека, который пришел к священству в зрелом возрасте, будучи уже известным педагогом и общественным деятелем: «Священство — единственная профессия, где люди поворачиваются к тебе своей самой серьезной стороной, и где и ты все время живешь «всерьез».

Нет другого утешения в страданиях, как рассматривать их на фоне «того мира»; по существу, это и есть единственно верная точка зрения. Если есть только этот мир, то все в нем — сплошь безсмыслица: разлука, болезни, страдания невинных, смерть. Все это осмысливается в свете океана жизни невидимой, омывающей маленький островок нашей земной жизни. Кто не испытал духновений «оттуда» в снах, в молитве? Когда человек находит в себе силы согласиться на испытание, посылаемое Богом, он делает этим огромный шаг вперед в своей духовной жизни.

○ ○ ○

Все размышляю о тексте: «Если бы вы были от мира, то мир любил бы свое...» (Ин. 15, 19). Признак, что мы Христовы,— наши страдания; и чем больше мы страдаем, тем больше, значит, мы «не от мира». Почему все святые, вслед за Христом, так страдали? Соприкосновение с миром и погружение в него причиняет боль последователям Христа, а безболезненными себя чувствуют только дети мира сего. Это — вроде безошибочной химической реакции.

○ ○ ○

Как бы ни был человек праведен и чист, а есть в нем стихия греха, которая не может войти в Царство Небесное, которая должна сгореть; и вот грехи наши горят и сгорают нашими страданиями.

○ ○ ○

Что умножает в нас духовную силу? — Преодоленное искушение.

○ ○ ○

Присутствие в нас, существах конечных, безконечного – любви – ведет к желанию смерти как входу в безконечность.

Бог не оставляет нас и в нашей темной жизни — благодаря нашей молитве, благодаря Таинствам, благодаря нашей любви к Богу. Любовь к Богу есть доказательство Его общения с нами.

○ ○ ○

Жизнь — драгоценный и единственный дар, а мы безсмысленно и безпечно тратим ее, забывая о ее кратковременности. Мы или с тоской смотрим в прошлое, или ждем будущего, когда будто бы должна начаться настоящая жизнь. Настоящее же, т. е. то, что и есть наша жизнь, уходит в этих безплодных сожалениях и мечтах.

○ ○ ○

Мнение о нас других людей — вот то зеркало, перед которым позируют почти все без исключения. Человек делает себя таким, каким хочет, чтобы его видели. Настоящий же, как он есть на самом деле, не известен никому, включая часто и его самого, а живет и действует некая выдуманная и приукрашенная фигура. Это стремление к обману так велико, что человек в жертву ему приносит, искажая свою природу, даже самого себя — единственное и неповторимое, чем является каждая человеческая личность.

○ ○ ○

Зато как пленяет всякий раз встреча с человеком, свободным от этой язвы, и как мы любим в детях, не вошедших еще в полосу сознательности, их полную простоту и непосредственность. Но возможна и сознательная борьба, приход к простоте от этой усложненности. Во всяком случае, осознать в себе присутствие этого зла — половина дела.

○ ○ ○

Вот тип человека, часто встречающийся: в нем соединение трех черт — 1) гордость, вера в свои силы, упоение своим творчеством, 2) страстная любовь к земной жизни и 3) отсутствие чувства греха. Как такие люди могут подойти к Богу? Таковы, как они есть, — они безнадежно изолированы от Бога, лишены даже потребности в Нем. И этот тип культивируется современной жизнью — воспитанием, литературой и т. д. Идея Бога вытравлена в его душе, и какие нужны катастрофы, чтобы такой человек мог возродиться!

○ ○ ○

Есть религиозность, тесно спутанная с эмоциями эстетическими, сентиментальными, страстными, легко уживающаяся с эгоизмом, тщеславием, чувственностью. Люди этого типа ищут похвалы и хорошего мнения о них духовника, исповедь их очень трудна, так как они приходят на исповедь, чтобы пожаловаться на других, поплакать, они полны собой, легко обвиняют других. Недоброкачественность их религиозной экзальтации лучше всего доказывается легким переходом к раздражительности и злобе. Люди этого типа дальше от возможности настоящего покаяния, чем самые закоренелые грешники.

○ ○ ○

Вера — от любви, любовь — от созерцания. Невозможно не любить Христа. Если бы мы Его увидели сейчас, мы бы не оторвали от Него глаз, мы бы слушали Его с услаждением (Мк. 12, 37), мы теснились бы вокруг Него, как теснились евангельские толпы. Надо только не противиться Ему, отдаться созерцанию Его Образа — в Евангелии, в святых, в Церкви,— и Он возьмет в плен наше сердце.

○ ○ ○

Советы близким умершего: оторвать свои чувства и боль от телесности, которая пойдет в землю, не терзать себя воспоминаниями земных чувств и земных радостей, связанных с умершим, а перешагнуть, хотя бы мысленно, с умершим в тот мир, утешаться любовью близких и совместными молитвами, дать отдых своим нервам и своему телу.

○ ○ ○

Смерть близких — опытное подтверждение нашей веры в безконечность. Любовь к ушедшему — утверждение бытия другого мира. Мы вместе с умирающим доходим до границы двух миров — призрачного и реального: смерть доказывает нам реальность того, что мы считали призрачным, и призрачность того, что считали реальным.

○ ○ ○

Рождение мистично — к нам приходит вестник из другого мира. Смерть близких еще сильнее будит в нас мистические чувства — уходя от нас, они из ткани нашей души протягивают за собой длинный провод, и мы уже не можем жить только этим миром — в наш теплый, уютный дом поставлен аппарат в безконечность.

○ ○ ○

Кроме прямого вреда для душевного здоровья, занятия теософией, оккультизмом, спиритизмом вызываются любопытствующим желанием заглянуть в закрытую дверь. Мы должны смиренно признать существование Тайны и не забегать с заднего крыльца, не подслушивать у дверей. Кроме того, нам дан верховный закон жизни, прямо ведущий нас к Богу,— любовь, путь трудный, тернистый, и по нему мы должны нести свой крест, не сворачивая на окольные дороги.

○ ○ ○

Грех — разрушительная сила, и прежде всего для своего носителя; даже физически грех потемняет, искажает лицо человека.

○ ○ ○

Что больше всего страшит в себе? — Это состояние нечувствия, духовной лени, слепоты. Какую боль и раскаяние должен был бы вызывать грех, какую жажду покаяния и прощения должна была бы испытывать душа! Ничего же этого обычно нет. Да и кругом жизнь так идет, как будто и впрямь все благополучно на свете. Это равнодушие, может быть, и есть результат того духовного разрушения, которое является последствием греха.

○ ○ ○

Индивидуализм нашего времени создает в браке особые трудности. Преодоление их — сознательными усилиями двух над созиданием брака, «хождением» перед Богом (только Церковь по-настоящему, до конца разрешает все проблемы). И еще — самое, казалось бы, простое, но и самое трудное — решимость занять в браке каждому свое место: жене смиренно стать на второе место, мужу — взять тяжесть и ответственность быть главой. Если есть эта решимость и желание, Бог всегда поможет на этом трудном, мученическом («Святии мученицы»... — во время хождения вокруг аналоя), но и блаженном пути.

○ ○ ○

Ни мужчина, ни тем более женщина не имеют в браке друг перед другом абсолютной власти. Насилие над волей другого, хотя бы во имя любви, убивает саму любовь; а тогда — вопрос: надо ли подчиняться такому насилию, раз в нем опасность для самого дорогого? Безконечное количество несчастных браков именно оттого, что каждая сторона считает себя собственником того, кого любит. Почти все трудности брака — отсюда. Величайшая мудрость брака — дать полную свободу тому, кого любишь: брак наш земной — подобие брака небесного (Христос и Церковь), а там полная свобода.

○ ○ ○

Жить надо не «слегка», а с возможной напряженностью всех сил — и физических, и духовных. Тратя максимум сил, мы не «истощаем» себя, а умножаем источники сил.

○ ○ ○

Кто дает волю доброму движению своего сердца, тот обогащается, прежде всего, сам — в его душу входит светлая целительная сила, радость, мир, врачующие все болезни и язвы нашей души. Жестокосердый наоборот — он сжимает свое сердце, он впускает в него холод, вражду, смерть.


ДИАЛОГ

Американцы запустили ракету на Марс. Ребенок спрашивает:

— Пап, а что, если на Марсе обнаружат жизнь? Тогда получится противоречие с Библией.

— Вряд ли обнаружат.

— Почему? Ведь почти невозможно представить, что в безкрайнем космосе с миллиардами звезд и планет нет жизни, кроме земной.

— Очень даже представимо. Вот, к примеру, часы. Что в них может олицетворять жизнь?

— Ну, наверное, секундная стрелка — она движется, вроде как живет.

— Молодец. А теперь посмотри: чтоб эта маленькая стрелка ожила, нужно завести довольно сложный и гораздо больший по массе механизм. И при этом стрелка будет «жить» лишь какое-то время, которое будет пропорционально массе механизма. Т.е. чем больше «жизнь» секундной стрелки, тем больше, громаднее должен быть «обслуживающий» это движение механизм.

Примерно так же, я думаю, и с космосом. Ведь Бог создал мир по определенным, в том числе и физическим, законам. И, чтобы жизнь существовала на Земле до Второго Пришествия, по крайней мере, в течение нескольких тысяч лет, надо было «завести» часовой механизм Вселенной. Что будет в Вечности после временной жизни, т.е. останется ли тогда космос, я не знаю. Но, говоря о нынешнем состоянии этого мира, думаю, что вся «безкрайняя» вселенная нужна для поддержания жизни на одной единственной планете. Силы гравитации удерживают мироздание от развала, а небесные тела от распада на молекулы. А эти силы существуют только в сложном симбиозе масс и скоростей. Возможно, что есть и еще какие-то неведомые пока силы, которые также дают возможность существовать земной жизни.

Вот примерно так я себе представляю все это. И, глядя в «безкрайний» космос, я вполне верю, что биологическая жизнь существует только на одной планете. На нашей с тобой Земле.

Сергий Савельев.


НЕЖДАННАЯ МИЛОСТЬ

Кирилловна после праздничной службы в храме не торопилась домой. Там ее никто не ждал. Мужа давно похоронила, а еще раньше - двух сыночков: один погиб в Афганистане, второго сбила машина. Уже после их смерти, изнывая от тоски, в первый раз пошла она в храм, да и нашла там успокоение своей истерзанной горем душе.

Тяжело ступая больными ногами по разбитому тротуару, она дошла до автобусной остановки, чтобы передохнуть на скамейке и продолжить путь - до дома еще три квартала, а транспорт туда не ходит.

На остановке было многолюдно. Но подъехал автобус, а за ним другой - и осталась здесь сидеть одна худенькая девчонка, на вид лет шестнадцати. Она забилась в самый уголок и уставилась на свои изрядно поношенные ботинки.

- А ты что же не поехала? - спросила ее Кирилловна, - тут только два маршрута проходят, других автобусов нет. Или ждешь кого?

- Не жду я никого, и ехать мне некуда, - хмуро ответила девчонка.

- Тогда помоги мне дойти до дома - я тут недалеко живу, - а то ноги совсем не слушаются.

Та с готовностью встала и, взяв Кирилловну под руку, подняла ее со скамейки.

- Как зовут-то тебя?

- Катя.

- Катерина, значит. А я Кирилловна буду. Вот в церковь ходила - одна отрада. Хоть и трудно ходить, а иду. И тебя, видно, Бог послал, чтобы помогла мне. А ты тут что делала?

- В больнице была.

- Заболела, что ли?

- Хуже…

- Как так?

- Анализы сдавала, чтобы аборт сделать…

- Да ты что, Катерина? Тебе лет-то сколько? А муж твой где, а родители?

Кирилловна даже остановилась от неожиданного признания. А девчонка, вытирая слезы, продолжала:

- Восемнадцать мне через неделю. Нет у меня никого - сирота я. В детдоме всю жизнь жила, потом в училище училась. Вот недавно диплом портного получила, с отличием. Дружила я с парнем из хорошей семьи - познакомились в городском парке. Влюбилась я в него, не могла ему ни в чем отказать, уступила… А родители его как узнали, что я без роду без племени, так и запретили со мной встречаться. Он и послушался.

- А ты сказала, что ребеночка ждешь?

- Сказала. А он денег дал на аборт, извинился и ушел.

- Да нельзя же это делать, Катя! Грех-то какой - за всю жизнь не замолишь! Душа невинная уже живет в тебе. Она-то за что должна смерть принять?

- Так нет у меня другого выхода! - уже рыдая, причитала девчонка. - На работу не возьмет никто беременную, жить негде - из общежития выгонят - нас предупреждали. А я верила ему, надеялась… Конечно, сама виновата. Только что же теперь делать-то? Я вот сидела на остановке, смотрела на крест церковный и думала: если есть Бог, пусть поможет мне. Да только есть ли Он?

- Есть, - сказала Кирилловна, достала из кармана платок и протянула Катерине, - даже не сомневайся. И слезы вытри. А то соседи еще что подумают. Через два двора наш поворот, а там второй от угла дом.

Они продолжили путь в молчании. И на память Кирилловне пришло то, в чем каялась со слезами, но все же осталось рубцом в душе, а иногда - и незаживающей кровоточащей раной.

Еще в школе бойкая Тоська, как звали тогда Кирилловну, активистка и комсомолка, без ума влюбилась в секретаря райкома Костю. Конечно, никому в этом не признавалась. Она была комсоргом школы и частенько захаживала в райком. А однажды засиделась до позднего вечера, составляя отчеты и планы в «красном уголке». Когда сюда зашел Костя, она и обрадовалась, и испугалась. А он закрыл дверь на ключ и, ни слова не говоря, стал ее раздевать. От стыда и страха Тоська не издала ни звука… Через три недели, когда ее вырвало после завтрака, мать догадалась о Тоськином положении. Она работала в больнице, и ей не составило труда быстро решить возникшую проблему. А Костя так никогда и не узнал ни о чем, потому что уехал через несколько дней после того злополучного вечера. Тоське было только шестнадцать, но теперь-то она понимала, что это не могло служить оправданием ее безмолвного согласия на аборт. Потом просто хотелось забыть об этом, будто и не было ничего.

Тоська долго избегала парней. Уже многие подруги повыходили замуж, а она даже и не встречалась ни с кем. А одним субботним вечером случайно познакомилась с симпатичным пареньком. Они долго бродили по знакомым улицам. А утром началась война. Провожая Гришу на фронт, Тося обещала ждать. И дождалась. Не испугало ее, что вернулся жених калекой без ноги. А к другим-то и вовсе лишь похоронки пришли. Поженившись, жить пошли к свекрови в большой дом. Мечтали о детях. Но прожили год, пять лет, а потом десять и пятнадцать, а детей все не было. Когда ей перевалило за сорок, то и надеяться перестала, что сможет когда-нибудь стать матерью. Тут что-то стало с нею происходить неладное - думала, что заболела. Пошла по врачам. А ей говорят, что беременность, двойню ждите. Почему тогда сжалился над ней Господь, послав такое утешение? Кирилловна и по сей день понять не может. Восемнадцать счастливых лет прожила она с мужем и с детками. Ей бы благодарить Господа каждый день, а она не ценила даров Его, еще и роптала: что-то не так да другое не эдак, да и в храм дороги не знала. И разрушилось ее счастье в миг, когда получила сообщение о смерти одного сына. Еще та рана в душе кровоточила, как через полгода в двух кварталах от родного дома погиб под колесами «лихача» другой сын, а еще через месяц похоронила и мужа…

Когда первый раз готовилась к исповеди, приснился ей сон. Маленький ребеночек лежал окровавленный на грязных простынях и тянул вверх тоненькие ручонки. А потом подошли к нему ее сыночки, спеленали в чистое, белое и унесли куда-то. Уж как она каялась в своем грехе детоубийства! Причастившись, стала молиться не только о погибших сыновьях, умерших муже и родных, но и о убиенном внутриутробно ребеночке своем. Много лет уже идет ее молитва, а душа все не может успокоиться.

- Здравствуй, Васильевна! С праздником! - Кирилловна остановилась у углового дома.

Тихонько поздоровалась и Катерина.

- У тебя, я вижу, помощница появилась? - спросила соседка.

- Да, Бог послал родню дальнюю. Катериной зовут. На портного выучилась. Приехала ко мне жить.

- Вот и веселее тебе будет, - одобрительно закивала старушка.

- Что это вы такое сказали? - недоверчиво спросила Катя, когда они вошли в просторный двор.

- А ты что, против будешь? Не захочешь у меня остаться?

- Да что вы, Кирилловна! С радостью останусь, помогать вам буду во всем. Я работы не боюсь! - Катерина так и засияла вся, не веря своему счастью.

- Сейчас отдохни немного и поезжай за вещами. А после праздников денег дам тебе, отложено у меня. Купишь себе швейную машинку. Будешь на дому работать. Потом и дом на тебя оформлю. Не бойся - наследников у меня нет. Только сразу скажу тебе: жить будешь по моим правилам. Аборт делать не позволю! Это первое. А второе: каждое воскресенье и по праздникам будешь со мною в церковь ходить. Поняла?

Катерина только кивала, утирая слезы.

- Тогда пошли в дом. И хватит сырость разводить.

После полуночи, прочитав молитвы, Кирилловна заглянула в комнату Катерины. Девчонка спала, свернувшись калачиком. Кирилловна ее перекрестила. Повернувшись к иконам, трижды осенила себя крестным знамением и прошептала:

- Вот и сжалился надо мной Господь.

Ирина Бганцева


ЕСЛИ ТЫ ХРИСТИАНИН

Ищи непрестанно дел милосердия и любви сострадательной. Без этих дел невозможно угодить Богу. Будь солнышком для всех: милость выше всех жертв.

○ ○ ○

Как можно меньше говори, не смейся, не любопытствуй праздным любопытством, но всегда будь радостным!

○ ○ ○

Не пребывай никогда без дела, а праздники Божии и воскресные дни почитай по заповеди Божией; не работай в эти дни, это грех, посвящай свое время хождению в храм Божий, молитве и делам милосердия. Знай и почитай великие праздники!

○ ○ ○

Все обиды терпи, сначала молчанием побеждай врага, потом — укорением себя, потом — молитвой за обижающих.

○ ○ ○

Самое главное для нас — это научиться терпению и смирению. Смирением мы победим всех врагов — бесов, а терпением — страсти, влияющие на душу и тело.

○ ○ ○

Не показывай на молитве никому, кроме Бога, своих слез умиления и ревности о спасении.

○ ○ ○

Всем все прощай и всем сочувствуй в страданиях их.

○ ○ ○

Тоска и смущение нападают от недостатка молитвы.

○ ○ ○

Всегда и везде призывай к себе на помощь Ангела-хранителя твоего.

○ ○ ○

Непотребства и недостатки знай только свои, а о чужих грехах тщательно берегись и думать, и рассуждать, губя себя осуждением других.

○ ○ ○

Усни с крестным знамением.

○ ○ ○

Ночная молитва дороже дневной.



Официальный сайт Храма Святителя Тихона, Патриарха Московского и Всероссийского.
Создан и поддерживается с благословения настоятеля храма.
Обращаться по телефону (484) 394-75-15, 8-903-109-35-66
Copyright © 2014 Все права защищены
Рейтинг@Mail.ru
Дизайн и программирование: CriticWorld