Архив номеров: 2008 год, выпуск № 5 (53)

В IV веке святитель Григорий Нисский говорил в пасхальной проповеди: «Сегодня воскрес Христос, Бог безстрастный и безсмертный… Сегодня вся вселенная, как одно семейство, собравшееся для одного дела, оставив дела обыкновенные… обращается к молитве. Нет сегодня путников на дорогах; не видно мореплавателей на море; земледелец, оставив плуг и заступ, украсился праздничной одеждой; корчемницы стоят пустыми; исчезли шумные сборища, как исчезает зима с появлением весны; безпокойства, смятения и бури житейские сменились тишиною праздника».

С IV века мир изменился, и ныне Церковь живет своей жизнью, а мир – своей. Сегодня на пасхальной седмице не прекращается торговля, не закрываются рестораны, не исчезают шумные сборища, не наступает молитвенная тишина. И даже многие из тех, кто считает себя верующими, смотрят на Пасху лишь как на повод повеселиться.

А между тем, Христос воскресший, если мы всерьез воспримем Его учение, может дать нам неизмеримо больше, чем временное земное веселье. Он может наполнить нашу жизнь внутренним содержанием, так что духовной радостью будут пронизаны все дни нашей жизни. Он может навсегда избавить нас от скорби, ведь тому, кто живет со Христом, никакие скорби не страшны, потому что радость о Господе никогда не оскудевает в его душе.

Для многих православных христиан храм остается чужим: говоря, что у них «Бог в душе», они не испытывают потребности ходить в церковь. Только в особых случаях или когда стряслась беда, они заходят в храм, чтобы поставить свечку, но всё в храме остается для них чуждым и непонятным.

А между тем, храм может быть для нас подлинным духовным домом. Церковь может помочь нам во всем – в духовной жизни, в творческой и профессиональной деятельности, в устроении семьи, в воспитании детей. «Бог пребывает там с людьми». И заменить этот опыт ничем невозможно – никаким «Богом в душе».

Епископ Иларион (Алфеев)

В этот страшный момент нашлись два человека из «лагеря» фарисеев, которые не торжествовали вместе со своими товарищами и даже рисковали высоким общественным положением, чтобы воздать Иисусу последнюю почесть — достойно похоронить Его израненное тело. Все четверо евангелистов называют одного из них: Иосифа из Аримафеи, — а Иоанн добавляет и второго, Никодима. Кем же они были?

Иосиф был членом верховного совета, того самого Синедриона, который осудил Христа. Правда, в том самом заседании он не участвовал — может быть, предчувствуя его исход, просто не решился придти. Евангелисты не скупятся на добрые слова по отношению к нему: «ученик Иисуса, но тайный из страха от Иудеев; знаменитый член совета, который и сам ожидал Царствия Божия; человек добрый и правдивый».

Никодима Иоанн называет фарисеем и «одним из начальников иудейских»; он описывает, как тот приходил к Иисусу ночью, тайно, чтобы никто не узнал. Никодим твердо верил: этот странный проповедник, что бы ни говорили о нем коллеги, от Бога, потому что никто не сможет творить таких чудес, если Бог не будет с ним.

Но Никодиму с Иосифом было, что терять, и потому приходилось прятаться. Они не могли, как простые рыбаки, бросить все и пойти за Ним — слишком много бы пришлось бросить. Положение, богатство, уважение, возможность спокойно заниматься изучением Писания — всего этого бы они лишились, пойдя за ним, и таким бы не сошло это с рук, как сходило рыбакам.

Правда, Никодим один раз попробовал заступиться за Иисуса. Когда фарисеи уже начинали совещаться, как бы им казнить Иисуса, Никодим спросил у своих товарищей: «Судит ли закон наш человека, если прежде не выслушают его и не узнают, что он делает?» Но ответ был краток: «Ты сам не из Галилеи ли? Рассмотри и увидишь, что из Галилеи не приходит пророк». Спорить дальше было безполезно, да и небезопасно.

Но сейчас… Надежды не сбылись, но и бояться уже было нечего, все самое страшное совершилось сейчас на Кресте, и они это видели. Что теперь вся их репутация, почет, спокойствие значили перед этим измученным и мертвым телом? И вот именно тогда, когда разбежались все остальные, фарисеи Иосиф и Никодим отправились к Пилату, чтобы им отдали тело казненного преступника — немалая дерзость. Но Пилат согласился, и Христа похоронили в родовой гробнице Иосифа.

Так исполнилось еще одно пророчество о смерти Спасителя, из книги Исайи: «Ему назначали гроб со злодеями, но Он погребен у богатого, потому что не сделал греха, и не было лжи в устах Его». Думали ли об этом Иосиф с Никодимом? Кто знает, может быть, да, а может, и нет. Но в любом случае: они не смогли радоваться убийству Безвинного, они отдали последний долг любимому Учителю — и так их имена навсегда сохранились в Евангелии, а родовая гробница Иосифа Аримафейского стала главной святыней христианского мира, к которой идут и идут паломники со всех концов земли.

Порой, чтобы войти в историю, нужно просто остаться человеком.

Андрей Десницкий

Доброта - это качество души, которое было заложено в нашу человеческую сущность Создателем с самого начала творения, но вслед за Адамом и Евой мы часто теряем это качество, утопая в житейской суете и неразрешимых проблемах, прельщаясь красотами этого тленного мира. Грех насквозь пропитал нашу человеческую природу, а потому мы часто можем сказать о себе словами Апостола: «Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю» (Рим.7,19). Для доброты немного места осталось в нашем сердце. Обычно считают, что добротой и человечностью должны отличаться лишь учителя, врачи и священники. На самом же деле и инженерам, и строителям, и военным, и фермерам, и бизнесменам, и простым рабочим должны быть присущи эти качества. Иначе их труд может быть напрасным и приносить обществу не пользу, а вред. Если, например, архитектор недобросовестно спроектирует здание, то под его обломками погибнет множество невинных людей. Если водитель нарушит правила уличного движения, то он подвергнет опасности и себя, и окружающих.

Критерием высшей справедливости и источником всякого добра нецерковные люди ныне считают свободу и демократию. Такой довольно устоявшийся общественный взгляд на природу добра не согласуется с другим взглядом, по которому источником всякого добра, любви и справедливости является Церковь Христова. Церковь не выступает против свободы и демократии, но учит, что не общественные системы, а грехи лишают человека подлинной свободы. Несогласные с этим утверждением люди обычно обвиняют Церковь в корыстном пособничестве государственным властям. А некоторые «ученые мужи» проповедь священников до сих пор воспринимают как пережиток прошлого и с подлинным удивлением спрашивают: «Как вы, будучи умным и грамотным человеком, в наше просвещенное время можете веровать в Бога?» Большинство людей вспоминают о Боге и Церкви два раза в году - на Пасху и на Рождество, но чаще всего эти великие праздники лишь повод для очередного застолья, а не для того, чтобы прийти в храм помолиться, покаяться в своих грехах и умягчить свое сердце.

А может, и без Церкви возможно быть добрым, справедливым и умным? Трудно человеку думать о Боге, когда он окружен многочисленными родственниками и преданными друзьями, когда он имеет диплом о высшем образовании, хорошую работу. Может ли Церковь прибавить что-либо к его жизненному благосостоянию? До сих пор во многих научных публикациях и в школьных учебниках проводится мысль, что религия - это удел слабых, неспособных к активной жизненной позиции людей или прибежище террористов и фанатиков, что она душевно и материально ограничивает человека, лишает его многих радостей.

Но так ли это на самом деле? Не скрывается ли часто за внешним преуспеванием и многознанием нецерковного человека равнодушная и холодная душа, которая не способна по-настоящему радоваться жизни, жертвенно любить, честно трудиться, бескорыстно делать добро, прощать обиды, сострадать несчастью других людей. Если бы мы действительно были такими добрыми и преуспевающими, как о себе думаем, то нам бы не угрожал демографический кризис. Доброе дерево приносит и плоды добрые, а недоброе засыхает, и его бросают в огонь. Раньше, пока на Руси сохранялось подлинное церковное благочестие, люди говорили, что образованный человек - не тот, кто много знает, а тот, кто много добра творит. В обществе, где атмосфера жизни доброжелательная, там есть стимул хорошо и честно трудиться, растить много добрых детей. А в обществе, где преобладают люди, думающие только о собственном благополучии и процветании, или о том, как хотя бы выжить, где не без страха выпускают своих детей на улицу и в школу, где в мирное время всячески стараются откупить юношей от исполнения воинской обязанности, там, видимо, совсем мало осталось доброты.

Современный мир слишком сциентизирован (от латинского слова sсientia - знание), и люди не видят иных целей в образовании, кроме удовлетворения практических потребностей. Образование в этом смысле нужно только для карьеры и получения денег. А собственно человек, его духовная природа оказываются вне должного внимания. Некоторые ученые предлагают разработать современную научную педагогическую антропологию, которая бы развивала не только познавательные способности, но и духовный опыт человека. Но сомнительно, что такая научная работа не будет лишь пылиться на полках библиотек. Педагогам важно непосредственно соприкоснуться с живым опытом духовной жизни, а не изучать его по научным публикациям, только в этом случае можно ожидать доброго результата.

В древности основными школами просвещения были храмы и монастыри. Там велись летописи, там переписывались и переводились книги, там по книге Псалтырь детей учили грамоте. Важным достоинством церковного и монастырского образования было то, что священники и монахи заботились не только о развитии интеллекта учащихся, но и о воспитании души. В эпоху секуляризации (обмирщения) храмы и монастыри были лишены благородной миссии просвещения людей. Очагами образованности стали только школы и университеты. Первоначально в школах и университетах преподавали Закон Божий. В советское же время школа была отделена от Церкви. Теперь все получают лишь светское образование. Не пора ли вернуться на круги своя?

Ныне при внешней материальной и духовной неустроенности большинства монастырских обителей невозможно всех детей вновь посадить за монастырские парты, но, думается, вполне реально хотя бы раз в год для учителей и учащихся вузов и школ организовывать паломничества в монастыри. Молитва и труд поможет приобщиться к подлинной духовной жизни и решить многие кажущиеся неразрешимыми мирские проблемы.

Икона Божией Матери «Прибавление ума» (15/28 августa) Икона Божией Матери «Прибавление ума» (другое название «Подательница ума»). В этом изображении выражена вера в Пресвятую Деву, просвещающую ум и сердце человека светом Божественной истины.

При нынешней секулярной системе образования организовать подобные паломничества для всех учителей вузов и школ по меньшей мере непросто, но, может быть, если о такой перспективе образования педагоги хотя бы заговорят, возможно, в будущем удастся осуществить эту мечту. А пока учителя должны постараться не забывать хотя бы дома перед началом рабочего дня и вечером перед сном молиться, соблюдать пост в среду и пятницу, чтобы умягчить свое сердце и сердца своих учеников, чтобы в них появилось целомудрие, доброта, терпение и рассудительность.

«Не многие делайтесь учителями!» - говорит Господь. Если же мы дерзнули возложить на себя высокое и ответственное звание учителя, то будем всегда руководствоваться праотеческой мудростью, согласно которой образованный человек - не тот, кто много знает, но тот, кто много добра творит.

Игумен Маркел (Павук)

- Геронда, я завидую одной сестре.

- Я знаю, какой сестре ты завидуешь... А ещё я узнал, что она тебе тоже завидует! Желаю вам, чтобы вы обе завидовали ревностному Илии и он мешал бы из вас зависть и дал бы своей Божественной ревности. Аминь.

- Геронда, когда я начинаю завидовать, то стараюсь взглянуть на вещи логически.

-А не лучше ли с самого начала стараться не завидовать? Зависть смешна. Человеку нужно чуть-чуть поработать головой, чтобы преодолеть зависть. Не требуется великих подвигов, потому что зависть - это душевная страсть. Смотри, никогда не позволяй зависти тобой, обладать, потому что она одна из главных страстей. Знаешь, до чего может довести человека зависть? До недоброжелательства и клеветы. А клевета - зло гораздо большее, чем недоброжелательство. А из чего состоит зависть? Чего только в ней нет!.. Гордость, эгоизм есть, самолюбие есть... Нет любви и нет, естественно, смирения.

- Значит, геронда, в том, кто завидует, не может быть любви?

- Конечно, не может! Невозможно, чтобы в одном человеке уживались одновременно зависть и любовь. Если даже у него есть немного любви, любовь его нечистая, потому что в этой любви есть его «я». Зависть портит, делает негодной любовь и доброту, как дохлая мышь делает негодным масло, когда упадёт в глиняный горшок.

- Геронда, я думаю, что завидую из-за того, что не ощущаю в себе полноту.

- Как ты можешь почувствовать полноту, когда хочешь, чтобы всё принадлежало тебе ?

- А если я желаю чего-то, что есть у сестры ?

- Если Бог сказал: «Не пожелай... всего, елика суть ближняго твоего», то как мы можем желать чего-то, что принадлежит другому? Что же, даже основных заповедей не будем соблюдать ? Тогда наша жизнь превратится в ад. «Кийждо же искушается от своея похоти..», - говорит святой Иаков, брат Господень. Эти похоти будут мучить души в аду. И если Бог возьмёт нас в рай, а мы не будем свободны от зависти, то и там не найдем успокоения, потому что будем иметь те же безрассудные пожелания.

РЕВНОСТЬ ОТРАВЛЯЕТ СИЛЬНУЮ ЛЮБОВЬ ЖЕНЩИНЫ

- Геронда, почему страсть ревности присуща женщинам в большей степени, чем мужчинам?

- Женщина от природы имеет много доброты и любви, и диавол сильно на неё нападает: он подбрасывает ей ядовитую ревность и отравляет её любовь. А когда её любовь будет отравлена и станет злобой, тогда женщина из пчелы превращается в осу и жестокостью превосходит мужчину. И если для мужчины достаточно, чтобы с глаз исчезло нежелательное лицо, то женщине, которую Бог сотворил более эмоциональной, этого недостаточно, ей бы хотелось, чтобы оно умерло. То есть... чтобы уж наверняка!

Злоба женщины, когда в нее входят ревность и упрямство, может достичь демонической степени. Женщина должна бояться ревности. Она обязана удалить своё «я» из своей любви, чтобы её сильная любовь была чистой.

- Как этого можно достичь?

- Если преодолеть мелочность и взрастить духовное мужество, духовное благородство и жертвенность. Благородство - это противоядие ревности. Но, к сожалению, у немногих есть благородство.

ЗАВИСТЬ НАС ОСЛАБЛЯЕТ

- Геронда, у меня совершенно нет дерзновения.

- Завидуешь, вот и нет у тебя дерзновения. Когда человек завидует, он переживает, не может есть, чахнет и теряет дерзновение, а другие думают, что он великий подвижник!

- Я чувствую себя духовно очень бедной и слабой.

- У тебя много сил, но ты их расточаешь на глупую зависть, и хотя в тебе есть прирождённое благородство, ты мучаешься, как последняя нищенка. Ты бы очень преуспела в духовной жизни, если бы не буксовала в зависти. Осторожно, потому что зависть высасывает у тебя все душевные и телесные силы, которые ты могла бы принести в дар Богу. Если бы ты отогнала зависть, то и молитва твоя имела бы силу.

Из-за зависти человек теряет духовные силы. Почему, думаете, апостолы не могли изгнать беса из бесноватого мальчика, хотя приняли от Христа власть изгонять бесов и уже изгоняли бесов из людей? Потому что завидовали Петру, Иакову и Иоанну, потому что только их Христос взял на гору и преобразился перед ними. Христос мог бы взять с Собой всех учеников, но не все были в состоянии вместить такое таинство, поэтому Он взял только тех, которые могли вместить. Может, вы скажете, что Он не любил других учеников? Или любил Иоанна больше других? Нет, но Иоанн любил Христа больше других учеников и потому чувствовал любовь Христову лучше. Он обладал большей вместимостью, его «батарея» была больше. Видите, как зависть удалила Благодать Божию от апостолов, и они не смогли исцелить бесноватого отрока? Поэтому Христос сказал: «О, роде неверный и развращенный, доколе буду с вами? Доколе терплю вас?»

Старец Паисий Святогорец

Сразу же оговорюсь, что речь идет не о браке, зарегистрированном в загсе (который признается Церковью как брак, хотя и невенчанный), а о сожительстве без регистрации и венчания, именуемом почему-то «гражданским браком». Поэтому я беру это выражение в кавычки и далее для удобства буду называть это явление так. Такое словосочетание получило очень широкое распространение. Новомодные психологи рекомендуют пожить в таком «браке», кинозвезды и другие публичные люди не стесняются рассказывать на страницах журналов о своих свободных, «без штампа» отношениях. Почему людей привлекает жизнь в таком «браке»? Ответ очень прост. Все атрибуты настоящего брака есть, а ответственности никакой. «Гражданский брак» иногда называют пробным, то есть молодые люди хотят проверить свои чувства и пожить как муж и жена «понарошку», а потом зарегистрироваться. Хотя иногда о регистрации речь вообще не идет. Муж и жена — самые близкие друг другу люди, даже ближе, чем дети родителям. Спрашивается, а можно ли быть пробным отцом или матерью? То есть родить ребенка, а если не понравится, отдать в детский дом? Мало кто будет спорить, что это безнравственно.

Если любишь, то на 100%. Нельзя любить наполовину, особенно супруга или супругу. Это не любовь, а недоверие, неуверенность в любви, именно она и лежит в основе «гражданского брака». Известен пример, что в подобном союзе живут как бы с открытой дверью, так что всегда можно сбежать. Но если в доме всегда открыта дверь, то жить в нем холодно, неуютно и опасно.

Однажды на исповедь пришла ко мне девушка и сказала, что живет с парнем без штампа. И начала говорить про свободные, неформальные отношения. Я сказал ей: «Да вы же просто не уверены, любите ли его». Она подумала и ответила: «Да, вы правы, я до конца не знаю, смогу ли с ним прожить жизнь». Но если вы не уверены в своих чувствах, просто дружите, общайтесь, но не называйте это браком, не требуйте всего и сразу. То есть самого главного в этом «браке» нет — настоящей любви и доверия друг к другу.

В Интернете есть сайт «Пережить.ru». Он оказывает помощь тем, кто расстался с близким человеком. Автор этого сайта пишет про людей, которые уже несколько лет живут в «гражданском браке»: «В шестнадцать — двадцать лет они начали жить так называемым гражданским браком, и это длится три-четыре, а чаще — пять лет. Потом вдруг приходит понимание, что нужно что-то менять, что это путь в никуда. Начинается подготовка к свадьбе, порой уже покупают кольца. И тут они расстаются навсегда.

Некоторые даже успевают пожениться, но брак практически сразу распадается. И такой финал закономерен. Мы недооцениваем воспитательной роли “гражданского брака”, а ведь его неспроста так пропагандируют психологи столь нелюбимого мною “глянца”. Такая форма совместной жизни — вовсе не подготовка к браку, а совершенно иной путь. Это школа безответственных наслаждений.

Поэтому люди в “гражданском браке” и живут довольно мирно, потому что бесы их не искушают — зачем сворачивать людей с гибельного пути? И когда после нескольких лет такого лжебрака они решают пожениться и вдруг осознают, насколько резко придется изменить свою жизнь, возложить на себя какие-то обязательства, — это приводит к тяжелым последствиям. Школа безответственных наслаждений не может подготовить к поступлению в академию ответственности и любви».

Любовь — это не вздохи на скамейке, как сказал поэт, а взаимная ответственность. Ее-то как раз (особенно у мужчин) в «гражданском браке» нет. В одном (кстати, совершенно светском) журнале прочел: «Для женщины “гражданский брак” — иллюзия семьи, а для мужчины — иллюзия свободы». Женщины, находясь в подобном сожительстве, чаще всего хотят узаконить отношения. И понятно почему. Каждая женщина — потенциальная мать и не хочет, чтобы ребенок рос без отца и материальной поддержки. Опять же на алименты, наследство, квартиру рассчитывать трудно. Интересно, что женщина, как правило, называет своего сожителя мужем, а мужчина свою «гражданскую жену» любовницей, сожительницей, подругой. И лишь некоторые — женой. Мужики понимают, что ничего не теряют. Ребенка растить матери, деньги взыскать с такого «мужа» тоже дело весьма трудное.

Людям хочется иметь семью, домашний очаг, любить друг друга, но культ распущенности, наслаждений и безответственности засосал многих. Люди пытаются найти счастье в «гражданском браке» и не находят. Это лишь способ уйти от реальности, забыться и забыть то, что настоящее счастье возможно лишь когда супруги полностью верят друг другу, любят и отвечают друг за друга перед Богом и всеми людьми.

Упомяну про духовную сторону этого вопроса. Люди, которые пребывают в сожительстве, ставят себя вне нормальной церковной жизни, и они это чувствуют. На исповеди очень редко кто не осознаёт, что это большой грех (как правило, все в этом каются). Существует мнение: если лиц, находящихся в «гражданском браке», не допускать до причастия, то это их оттолкнет от Церкви и они вообще никогда не придут к Богу. Думаю, что это сущая ерунда. Задача священника не привлекать любой ценой в храм, а указывать путь ко спасению, иногда направляя и вразумляя. Я, например, придерживаюсь строгого правила не допускать живущих в «гражданском браке» до причастия. И не припомню (хотя, может быть, и было такое), чтобы люди потом покидали Церковь. После я их неоднократно видел в храме, а некоторые даже заключали законный брак, но об этом потом. Все зависит оттого, как поговорить с людьми.

Обычно я вежливо говорю, почему причащаться пока рано. Сначала нужно разобраться в своих отношениях и либо зарегистрировать брак, либо не жить вместе. (Это не значит, что люди должны полностью порвать все отношения. Они лишь не должны жить плотской жизнью, ведь не все к этому сводится. Может быть, они одумаются и поженятся.)

Но до этого приступать к причастию нельзя. Это все равно что приходит причащаться человек, который два дня назад впал в блуд и говорит, что и завтра сделает то же самое. Запрещение причастия — это не отлучение от Церкви, анафема; это — епитимья. Ясно, что человек немощен, ему нелегко бывает сразу изменить жизнь, он может ходить в храм, молиться, исповедаться, но приступать к чаше в состоянии перманентного греха нельзя, это поругание Таинства. Нельзя говорить человеку, что черное — белое, а его грех — норма. Если Церковь ему не скажет правду, то кто? Сознание того, что «гражданский брак» ставит его вне евхаристического общения, вне чаши, может сильно повлиять на его жизнь. Ко мне пришла как-то раз женщина. Она хотела причаститься, но сказала, что много лет живет в «гражданском браке». Я принял ее исповедь, побеседовал, но сказал, что с причастием придется повременить. Она все поняла, уговорила своего мужчину зарегистрироваться и была потом очень благодарна. Случай этот, слава Богу, не единственный.

Из книги священника Павла Гумерова «Малая Церковь», изданной Сретенским монастырем в 2008 г.

Восемь лет назад мы с семьей летели в Москву. Перед промежуточным приземлением в Барнауле экипаж попросил пассажиров готовиться к сложной посадке - по метеосводке с земли, в районе аэропорта бушевала метель. Видимо, выбора не было - возможно, сильный встречный ветер заставил истратить больше горючего, чем планировалось по штатному расчету, и на полет для дозаправки в более тихом месте его бы уже не хватило. Стюардессы подробно объяснили, как следует себя вести при экстремальных условиях приземления. Пассажиры заволновались, и мы в том числе; сонная атмосфера в салоне сменилась напряженной тревогой.

В то время я делал первые более или менее осмысленные шаги в постижении веры, находясь в самом начале пути воцерковления. Наверное, именно дерзновение новоначального христианина помогло мне в те минуты не усомнившись ни на йоту, обратиться за помощью к Господу. Взяв в руки молитвослов, я принялся не переставая читать молитву о воздушном путешествии, где есть и такие слова: «...благослови путь и воздушное шествие, запрещая же бурям и ветром противным...». И так - с верой и усердием - углубился в эту молитву, что «очнулся» только в тот момент, когда самолет уверенно коснулся посадочной полосы...

Было не просто тихо. Казалось, весь мир замер в каком-то благоговейном безмолвии. Ни ветерка. За иллюминатором лишь изредка планировали в медленном танце необычно крупные снежинки. Еще недавно напряженные и притихшие пассажиры удивленно переглядывались и оживленно делились впечатлениями: что, мол, за шутки такие... В общем, трудно было поверить, что буквально перед этим здесь бушевал ураганный ветер. А самолет приземлился очень спокойно, без единой встряски, как будто его просто взяли в ладони, как детскую игрушку, и аккуратно поставили на землю.

В те минуты я не просто понял, а буквально прочувствовал каждое слово упомянутой молитвы. И начал понимать, что такое молитва вообще...

Может быть, большинство пассажиров того рейса давно забыли этот эпизод из своей жизни, а мы крепко запомнили его на всю жизнь, с тех пор предваряя каждое свое путешествие (а их было немало) молитвой к Господу. Со временем перед отъездом стали заказывать и молебны о путешествующих.

Через несколько лет во время очередного «шествия на лодие воздушной» вновь воочию столкнулись с вразумлением и неоскудевающей милостью Божией.

На этот раз глубокой ночью летели из Самары с пересадкой в Красноярске. Все проснулись от грохота: с верхних полок посыпались сумки, за иллюминаторами сверкали молнии, и самолет, как мячик, подбрасывало из стороны в сторону. Сработала аварийная сигнализация; по салону, придерживаясь за пассажирские кресла, пробежала стюардесса. Странно, что по громкой связи не посоветовали пристегнуть ремни, да и вообще ничего не сказали. Наверное, было не до этого: надо было управлять воздушным судном в грозовом фронте. Не до разговоров... Не успел я толком осмыслить ситуацию, как жена уже вложила мне в руки молитвослов, открытый на нужной странице. Впрочем, и осмысливать было нечего, кроме однажды уже хорошо осмысленной молитвы - «Владыко Господи Иисусе Христе, Боже наш, стихиям повелеваяй и вся горстию содержай...». Потом были прочитаны «Живый в помощи Вышняго» и другие молитвы, а самолет все еще находился во власти разбушевавшейся стихии.

Тут вспомнилось, что перед отлетом я собирался внести пожертвование на строительство храма во имя Святителя Николая Чудотворца (в аэропорту стоял ящичек с иконой для сбора пожертвований), но отвлекся, пошел к газетному киоску, потом еще куда-то... объявили посадку, в суете побежали на досмотр - так и не подошел к иконе, не помолился... Святителю Отче Николае, прости меня, грешнаго!..

...Из грозы наконец вышли, садились в полном тумане при нулевой видимости. Как сели - не видели, только почувствовали встречу шасси с землей. Летчики с Божией помощью проявили высшее пилотажное мастерство. Спаси их Господи!

...Сутки провели в душном аэропорту - рейс сильно задержали. Все умаялись окончательно, некоторые «митинговали», искали правды у представителей авиакомпании, но тщетно. Позвонил наш знакомый батюшка, отец Павел, - потерял нас. Просили его помолиться о нас, грешных. Наконец ночью объявили посадку. Командир экипажа поприветствовал пассажиров и твердым бодрым голосом объявил: «От имени компании такой-то гарантирую вам комфортный и безопасный полет». При этих словах у меня пошел мороз по коже, и я, скажу без всякой рисовки, испытал гораздо больший ужас, чем во время недавней страшной грозы. Как можно гарантировать что-либо, а тем более безопасность, поднимая в небо и отдавая во власть стихиям весьма несовершенное творение рук человеческих? По сути - довольно утлое приспособление, представляющее собой техническую комбинацию ряда железных узлов и агрегатов. Да еще гарантировать от имени компании...

Потрепанный и немало уже повидавший за свою жизнь молитвослов вновь оказался в моих руках. Двигатели самолета взревели и вдруг с каким-то испуганным посвистом, как сдувается воздушный шар, стали умолкать. Теперь я молился уже своими словами, просил Господа простить и дерзость пилота, и всех нас, погрязших в житейской суете и вспоминающих Бога чаще всего только вот в такие критические минуты. Командир корабля теперь уже совсем другим голосом объявил, что возникли кое-какие проблемы с двигателем (хорошо, что возникли на земле!). Наверное, в эти минуты и пилот подумал о Боге - такое явное вразумление невозможно было не заметить и не понять! Вряд ли теперь когда-нибудь перед полетом он скажет: «гарантирую». И слава Господу, что Он вразумил нас так мягко, любя, по-отечески - ведь могло бы быть, страшно подумать, и по-другому...

Через час неполадки в двигателе устранили, и мы в полной тишине (весь салон притих, как никогда), «во здравии и в мире» добрались до дома. А я с тех пор мечтаю о том, чтобы перед каждым взлетом вместо обычного набора фраз командир экипажа обращался к пассажирам со словами: «Братья и сестры, Господу помолимся...».

Алексей

7 апреля, в престольный праздник нашего храма в честь Благовещения Пресвятой Богородицы и святителя Тихона, Патриарха Всероссийского, в городе Обнинске, Божественную Литургию совершил митрополит Калужский и Боровский Климент.

За богослужением Владыка возвел в сан протоиерея настоятеля храма священника Павла Синицына. Правом ношения набедренника был награжден клирик храма Рождества Христова в городе Обнинске иерей Владимир Войтов.

После окончания Литургии был совершен крестный ход вокруг храма и чин освящения новых колоколов для строящейся колокольни. Шесть колоколов в дар храму пожертвовала семья Морозовых.

За труды во благо Церкви Христовой, за помощь храмам города Обнинска и по случаю юбилея Татьяна Валентиновна Морозова была удостоена Патриаршей награды – Ордена в честь святой равноапостольной княгини Ольги III степени.

По сложившейся традиции во дворе храма Высокопреосвященнейший Владыка вместе с духовенством и детьми, присутствовавшими за богослужением, выпустил на волю голубей.