Архив номеров: 2008 год, выпуск № 10 (58)

От святыя иконы Твоея, о Владычице Богородице, исцеления и цельбы подаются обильно с верою и любовию приходящим к ней, тако и мою немощь посети, и душу мою помилуй, Благая, и тело исцели благодатию Твоею, Пречистая.

Болезни помогают людям, у которых нет добродетелей, умилостивить Бога. Здоровье – это большое дело, но то доброе, что приносит человеку болезнь, здоровье ему дать не может! Болезнь приносит человеку духовное добро. Болезнь – это великое, великое благодеяние. Душа человека подобна золоту, а болезнь подобна огню, которая это золото очищает. Посмотри, ведь и Христос сказал апостолу Павлу: «Сила Моя в немощи совершается». Чем больше мучается человек от болезни, тем более чистым и более святым он становится – лишь бы он терпел и принимал болезнь с радостью.

Единственное, что необходимо в некоторых болезнях, – это немного терпения. Бог попускает болезнь для того, чтобы человек получил небольшую мзду, и посредством этой болезни Бог очищает человека от имеющихся у него недостатков. Ведь телесная болезнь помогает в исцелении болезни душевной. Болезнь телесная приносит человеку смирение и таким образом нейтрализует его душевную болезнь. Бог из всего извлекает пользу для блага человека! Всё, что Он попускает, оказывает нам духовную пользу. Он знает, что необходимо каждому из нас, и в соответствии с этим даёт нам болезнь либо для того, чтобы мы восприяли за неё мзду, либо для того, чтобы мы расплатились за какие-то грехи.

Видя, что человек может вынести тяжелую болезнь, Христос даёт ему эту болезнь так, чтобы за малое страдание в жизни земной человек получил многую мзду в небесной вечной жизни. Он страдает здесь, но получит мзду там, в жизни иной, потому что есть Рай, и есть воздаяние [за скорби].

Когда тело претерпевает испытание, душа освящается. От болезни страдает тело, наш глинобитный домик, но от этого будет вечно радоваться хозяин этого домика – наша душа – в том небесном дворце, который готовит нам Христос. По этой духовной логике, которая нелогична для людей мира сего, я тоже радуюсь и хвалюсь теми телесными болезнями и изъянами, которые у меня есть. Единственное, о чём я не думаю, так это о том, что мне предстоит получить небесную мзду. Я понимаю [свою боль] так, что [через неё] я расплачиваюсь за свою неблагодарность Богу, поскольку я не ответил подобающим образом на Его великие дары и благодеяния. Ведь всё в моей жизни – это один сплошной [духовный] пир: и моё монашество, и мои болезни. Бог во всем относится ко мне человеколюбиво, Он во всём ко мне снисходит. Однако помолитесь, чтобы Он не записал мне всего этого на счёт [лишь] этой жизни, потому что тогда – горе мне, горе! Христос оказал бы мне великую честь, если бы ради Его любви я пострадал бы ещё больше. Лишь бы Он меня укреплял так, чтобы я мог выдержать [эту боль]. А воздаяние мне не нужно.

Когда человек в полном порядке в отношении здоровья, то это как раз значит, что-то у него не в порядке. Лучше бы ему чем-то болеть. Я получил от своей болезни такую пользу, какую не получил от всего подвига аскезы, который совершал до того, как заболел. Поэтому я говорю, что если у человека нет обязанностей [по отношению к другим], то ему лучше предпочитать здоровью болезни. Будучи здоровым, человек остаётся в должниках, а вот от болезни, относясь к ней с терпением, – он получит мзду. Когда я жил в общежительном монастыре, туда однажды приехал один святой епископ, очень старый, по имени Иерофей. Он был на покое и подвизался в скиту Святой Анны. Когда, уезжая, он садился на лошадь, у него задрались брюки и все увидели его страшно опухшие ноги. Монахам, которые помогали ему сесть на лошадь, стало жутко. Епископ понял это и сказал: “Это самые лучшие дары, которыми наградил меня Бог. Я прошу Его, чтобы Он у меня их не забирал.”

Когда мы чем-то заболеваем, нам лучше всецело предавать себя Христу. Нам надо думать о том, что наша душа имеет гораздо большую нужду в терпении и славословии во время боли, чем в «стальном» теле, с помощью которого мы можем совершать большие телесные подвиги. Ведь от этих подвигов мы подвергаемся опасности тщеславия и похвальбы, не понимая этого, потому что нам может показаться, будто мы способны завоевать Рай собственной «кавалерийской атакой».

Знаете, сколько лет я испытываю боль? Иногда её можно выносить, а иногда она невыносима. Боль, которую можно выносить – это стабильное состояние. Знаете, сколько я натерпелся от бронхоэктаза и от сделанной мне операции! Потом начались все эти истории с кишечником. Потом полгода я страдал от междисковой грыжи и испытывал сильную боль. Я не мог делать столько поклонов, сколько делал раньше, и несмотря на то, что мне было даже трудно за собой ухаживать, надо было помогать и приходящим ко мне людям. Потом у меня в животе появилось что-то твёрдое, и мне сказали, что это грыжа. Когда я уставал, она начинала болеть и очень опухала. Однажды, накануне праздника Святого великомученика Пантелеимона, грыжа распухла и болела. Однако мне надо было идти в Пантелеимоновский Скит на всенощное бдение. «Пойду, и будь что будет», – решил я, потому что мне надо было обязательно быть на этом празднике. Во время бдения мне хотелось немного присесть, но я подумал, что если я опущу сидение стасидии и сяду, то сядут все остальные. Поэтому я предпочёл совсем не садиться и стоял. После двенадцатичасового всенощного бдения я думал, что мое состояние очень ухудшится. Едва я возвратился к себе в келью, как кто-то постучал в железное клепальце возле калитки. «Открывай, отче!» – услышал я чей-то голос. Я засмеялся. «Ну, всё, – сказал я себе, – сейчас только успевай поворачиваться». И действительно: вскоре пришли другие посетители, потом ещё и ещё. А вечером, отпустив последних посетителей, я увидел, что моя грыжа... совершенно исчезла! Но на следующий день, после того как я отдохнул, она снова появилась! Потом она мне мешала и болела, но одновременно с этим она доставляла мне и радость. Ведь Христос знал о моём состоянии, Он знал и о том, что пойдёт мне на пользу. Поэтому Он оставил мне эту грыжу на пять лет. Как же я с ней намучился!

А вот другая история. Я не мог стоять на ногах. И когда приходили люди, мне было нелегко. Потом ноги прошли, но начались кровотечения. Врачи сказали, что это был язвенный колит. Открылась новая страница... Семь лет кровотечений, болей... Но не расстраивайтесь, только молитесь о здравии моей души. Я радуюсь, что Бог почтил меня и наградил этим даром, и не хочу, чтобы Он у меня его отнимал. Слава Богу, Он попускает, чтобы от болезней я получил пользу. Таким образом мы сдаем экзамены на терпение. Сегодня одно, завтра другое... «Терпения бо имате потребу». Ведь если не будем терпеть мы, люди, имеющие хоть сколько-то страха Божьего, то что останется делать людям мирским? Однако я вижу, что многие миряне превосходят нас, монахов, в добродетели. В крайнем случае, человек может дать окружающим немного понять, что ему больно. Он может сказать им о своей боли, но не говорить о том, насколько эта боль сильна. Ведь если он совсем скроет свою боль от других, то они могут соблазниться от каких-то его поступков. К примеру, если монах мучается от боли и не может пойти на службу, то если он не скажет о своем состоянии другим, возможно, кто-то, не имеющий добрых помыслов, повредится.

А как человеку преодолеть боль невыносимую? Если он человек мирской – то мирской песней, если он человек духовный – то духовным песнопением... Однажды у моего отца поднялся сильный жар и началась страшная головная боль. Знаете, что он сделал? Он наелся солёной селёдки, выпил стаканчик вина и затянул песню: «Проснись, мой несчастный, безправный народ». Потом он спел ещё несколько партизанских песен, и его голова прошла! Так – для того чтобы боль рассеялась – и мы будем петь духовные песнопения! Помню, как я однажды простыл, и у меня началась такая страшная головная боль, что голова раскалывалась. Ну что же, я начал петь одно очень красивое песнопение, и головная боль ушла. Действительно, псалмопение вместе с Иисусовой молитвой очень помогает в подобных случаях. Оно делает душу нежной, услаждает её, потому что постоянные скорби и боли угнетают душу, и она охладевает. И вчера ночью я тоже не мог уснуть от боли. Я даже подумал о том, что если умру до рассвета, то потом для меня наступит один длинный день. Ведь в жизни иной не бывает ни закатов, ни рассветов... Но потом я принял... болеутоляющую «таблетку» – спел тропарь «Болезньми святых, имиже о Тебе пострадаша, умолен буди Господи и вся наша болезни исцели...». Действие этой «таблетки» оказалось продолжительным, её хватило на всю ночь!

Но надо испытать, насколько хватает твоих сил, и быть внимательным в соответствии с этим. Особенно если речь идет о человеке пожилом. Здесь необходимо внимание, потому что если продолжать гнать старый автомобиль с той же скоростью, с которой он ездил, когда был новым, то он разлетится на кусочки: колёса полетят в одну сторону, карбюратор – в другую... Когда у меня болела поясница, я не мог молиться по чёткам стоя. Увидев, что состояние немножко улучшилось, я попробовал встать: стоя помолился по четкам и сделал земные поклоны. Поясница заболела снова. Я немного присел. Потом сказал себе: «А ну-ка, попробуй ещё раз». Повторилось то же самое. Поясница опять заболела. Потом я уже воздерживался от стояния на ногах и поклонов, но мой помысл был спокойным. К примеру, больная поясница может не иметь для организма серьёзных последствий, однако эта боль сковывает, «парализует» человека, и он не может двинуться. А вот боли другого рода тело терпеть может.

Если человек не относится к боли духовно, то она может его ожесточить. Однако, относясь к ней духовно, он имеет мир и утешается божественным утешением. Потом болезнь становится праздником, торжеством. Человек радуется, потому что он будет причтён к исповедникам и мученикам. Святые мученики забывали боль, потому что их любовь ко Христу была сильнее, чем их боль, и её нейтрализовала.

Старец Паисий Святогорец

Один священник как-то сказал, что всё-таки неправильно крестить детей во младенчестве. Он считает, что нужно дать им возможность дожить лет до 15-16, чтобы они сами решили, кем им быть – православными, мусульманами, иудеями, католиками… А так, мол, получается, что младенец ничего знать не знает, ведать не ведает, а его покрестили, тем самым обязав жить по заповедям Божиим. Но, значит, и спросится с него по этим заповедям. А почему он должен отвечать, если не просил его крестить, если за него решили другие, по сути, навязали ему веру и образ жизни? На эти и другие вопросами отвечает протоиерей Андрей Кудряшов.

У отцов Церкви мы находим прямые указания на необходимость крещения младенцев. «У тебя есть младенец? – вопрошал св.Григорий Богослов (†389). – Не дай времени усилиться повреждению; пусть освящён будет во младенчестве и с юных ногтей посвящён Духу». Какие могут быть сомнения? Надо крестить. Многие боятся полного погружения – вдруг дитя простудится. Но раньше, бывало, крестили в реке, в озере, а дети росли здоровыми и крепкими. Это ведь вопрос веры. Если мы веруем – Господь всё нам подаёт, а ежели сомневаемся, то по вере своей худой и получаем.

Человек, принимая Крещение от рождения, уже живёт с Церковью, его ведут по жизни Ангелы и святые. А за 15 лет на его пути может быть много искушений, коих ему без Божией помощи не преодолеть. К тому же он может и не дожить до 15 лет… Может заболеть, погибнуть. Так что? не молиться за него, так и пропал?

А если дожил – выходит, что все эти годы он волен грешить, а потом выбрать веру, креститься и каяться? Если бы все так поступали, давно не было бы уже ни Православной веры, ни Православной Руси. Но мы ведь живём не в мусульманском, иудейском или буддистском государстве… Пусть наши дети с пелёнок принимают Таинство Крещения. Господь сказал: «Пустите детей приходить ко Мне и не препятствуйте им, ибо таковых есть Царствие Божие» (Мр.10:14). Да, младенец не знает, что это за вера такая – православная, но для этого и существуют крёстные родители, которые несут пред Богом ответственность за крестника. На каждом человеке есть Божия печать.

Господь всех нас видит, любит и ведёт по жизни. На каждом человеке есть печать, которую на него Отец Небесный положил. Но без Крещения у человека нет небесного святого покровителя, благодати Святаго Духа нет, ибо она даётся только при совершении Таинства Крещения.

Выстраданная вера – это хорошо, через страдания и болезни наша душа очищается. Но ведь не зря же мы крестим детей на сороковой день после рождения. Для ребёнка, воспитанного в православной среде, законы Божии и церковный круг богослужения – нечто родное, он живёт этим, благодаря этому сохраняется от всех искушений, которым подвергаются люди, живущие без Бога. И мне жалко неверующих – они не видят той радости, которой наполнена жизнь людей воцерковлённых. Ну как можно жить без Великого поста, без Рождества Христова, без Пасхальной радости?

Даже во время советских гонений люди приходили в церкви. Пусть только на Пасху, но приходили! Это душа тянула, звала их в храм, тоскуя без Отца своего Небесного. Вот прп.Серафим Саровский всех встречал словами: «Радость моя, Христос Воскресе!» Эту радость всегда, а не только на Пасху, носил он в своём сердце. Пусть Господь даст неверующим возможность прийти в храм.

Многие отмахиваются: «Вот придёт старость, тогда буду ходить в церковь и каяться, и грехи замаливать. А сейчас поживу ещё». Но дарует ли Господь эту старость-то? Отпустит ли время на покаяние? Народная мудрость предупреждает: «Человек предполагает, а Бог располагает». Не раз слышал, как люди говорят: «Поеду туда-то, сделаю то-то». И ничего не получалось. Почему? Потому что своей самостью мы пытаемся диктовать Богу свою волю, а Господь за самонадеянность ставит нас на место. Надо говорить: «Сделаю то-то и то-то, если будет на то Господня воля».

Жалко людей, приходящих в храм уже в преклонном возрасте. Они много потеряли, много упустили. А наверстать не хватает сил и времени. Потому что разум наш в течение жизни занят суетой.

Многие оправдываются пословицей: «Не согрешишь – не покаешься». Увы, мы настолько привыкаем к своим грехам, что они становятся чем-то родным для нас. Подчас без того или иного греха мы свою жизнь уже и не представляем. Если бы люди хотя бы каялись, но многие грешат и не каются, и их души постепенно умирают. И без Церкви, без веры это не остановить.

Не каждый сам себе скажет, что он дурак или негодяй и признает свою вину. А когда мы живём с Церковью, по Законам Божиим, то… пускай оступились, ошиблись, но если исповедуемся и слёзно покаемся – грехи отступают.

Многие поступки мы совершаем, даже не задумываясь, худо это или хорошо. Но бывает так, что делаем что-то, а нас сомнение грызёт: делать или нет? Это и есть Божие предостережение: сомневаешься – подожди, подумай, значит, что-то не так делаешь. Но всегда ли мы слышим, а если слышим – слушаемся ли этого Голоса? Нет, мы идём, как танк, напролом, и будь что будет.

Вот апостолы общались со Христом, своими глазами видели чудеса, которые Он творил, и тем не менее просили Его: «Умножь в нас веру» (Лк.17:5). Так то были апостолы! А что такое мы, современные грешные люди?! Мы все хотим чуда: вот дай нам чудо, и тогда мы пойдём в храм и будем веровать. А чудеса, кстати, на каждом шагу, просто надо уметь их видеть. Но мы проходим мимо, потому что наша душа слепа, дела суетливы.

Вспоминаю, как первый раз я взял в храм сына Тимофея на пасхальную службу, когда ему три годика минуло. И пускай он проспал почти всё богослужение в алтаре – устал малец, – но я удивился, когда, читая Трисвятое, увидел, что он спит и во сне крестится. Это было настолько умилительно! Значит, душа его всё видела и понимала.

Поэтому я не устаю повторять: «Не уводите детей из церкви, как бы плохо они не вели себя. Здесь они очищаются». И чем больше детей в храме – тем лучше, ведь когда нас не станет, они заполнят Дома Божии. А придёт время, и Господь спросит: почему ты не крестил своё дитя, не привёл его в храм, не сохранил его веру? Наш мир настолько развращён, что без помощи Божией удержать детей от грехов немыслимо. Ныне грехи, бывшие для нас страшными, считаются пустячными: малышам по шесть лет, а они уже матерятся, курят. Вседозволенность – страшная вещь. И помочь нам, несчастным, может только Церковь и вера.

Святитель Иоанн Златоуст писал: «Повелевая Ною устроить ковчег и начертывая и образ постройки, и широту, и высоту ковчега, Господь дарует ему величайшее утешение в самом построении ковчега, возбуждая в нем надежду спасения, да и тех столь великих грешников хочет этим же построением привести к мысли о делах их, чтобы, покаявшись, они не испытали (угрожающего им) гнева. Немало, в самом деле, времени для покаяния дано было им постройкою ковчега. В самом построении ковчега Ной находил глубокое религиозное утешение».

Многие принимают сейчас деятельное участие в восстановлении храмов. И разве это не радость для любого из нас – прийти и положить кирпичи, убрать вокруг храма. Помню, лет пять тому назад я в сане диакона находился вместе с детьми в детском православном лагере. Мы убирали храм во имя Крестителя Иоанна, весь пол которого был завален землей. И когда мы с детьми эту землю разобрали, то открылся пол – прекрасная мозаика. Смотреть сбежались все жители села. Они никогда не видели этого пола. А мы все были рады и счастливы успешному завершению работ. Все, что ты делаешь для церкви, будет приносить тебе удовлетворение, будет обогащать тебя духовно. Ибо все, что связано с Церковью, имеет не временное, но вечное значение.

22 августа в прямой эфир вышел самый дорогостоящий и рекламоемкий проект телеканала «Россия» в наступающем сезоне – шоу израильского мага Ури Геллера, одна из немногих передач на российском ТВ, идущая в прямом эфире. «Я выберу самого неординарного россиянина и приглашу на международный финал шоу «Феномен», по итогам которого станет ясно, кто же самый всемогущий маг на Земле», – заявляет Геллер в многочисленных интервью.

Много лет назад страна припадала к телевизорам, не забыв оголить больные коленки, нащупать шрамы, поставить перед экраном трехлитровые банки с водой и положить тюбики с кремом, чтобы все это вылечилось, рассосалось, зарядилось неземными энергиями под тяжелым взглядом Кашпировского и театральными пассами Чумака.

И вот теперь, спустя 20 лет, новый герой – спортивный, подтянутый, в круглых очочках и с сединой, постриженной модным «ежиком». Известен тем, что останавливал силой мысли часы лондонского Биг Бена и состоял в ЦРУ на должности гипнотизера (уверяет, что гипнотизировал советских дипломатов). Устроил кастинг «магов» и «экстрасенсов» со всей России. Обещает помочь бросить курить всем молодым людям, посмотревшим «Феномен», а также - завести телезрителям остановившиеся часы и зачем-то согнуть ложки. Гнутые ложки – вообще его фирменный знак. И вот уже блоги полнятся сообщениями о том, что часы пошли, а ложки согнулись.

В пиар-компании, сопровождающей шоу Геллера, в разных сочетаниях используется посыл: «ребята, надо верить в чудеса». Словом, волшебник в голубом вертолете, наконец, прилетел. Поговаривают, что и победа российских синхронисток на Олимпиаде, и судьбоносный матч «Зенита» - дело рук господина Геллера. Да он этого и не отрицает.

Параллельно на канале «СТС» стартует эзотерическая программа «Медиум», а на ТНТ продолжает победное шествие «Битва экстрасенсов», открывающая уже шестой (!) сезон.

Чем вызван внезапный натиск оккультизма на массовую аудиторию? Ясно, невероятным коммерческим потенциалом. Огромные рейтинги сулят сумасшедшие прибыли. Но откуда берутся эти рейтинги?

СМИ отражают массовое сознание. Успешной становится лишь та передача (газета, тренд), которая улавливает биение сердец и состояние умов большей части народа. Самые высокие тиражи из всей книгопечатной продукции сегодня имеют астрологические календари. Газеты пестрят объявлениями: «приворожу», «сниму венец безбрачия», «помогу в бизнесе», «исправлю биополе», «вылечу ауру» с подписями «ясновидящая», «потомственная гадалка». Книги по эзотерике и оккультизму занимают стеллажи во всех книжных магазинах. Спрос рождает предложение. Люди хотят немедленных чудес, не требующих усилий с их стороны. Хотят повлиять на свою судьбу, задобрить, договориться, вступить с высшими силами в отношения «ты – мне, я – тебе», подстелить соломки. Свечку - в храм, блюдце с молочком – домовому, булавку под порог – соседке. В церковь ходят, потому что там «энергетика хорошая», иконы в квартире развешивают по правилам фэн-шуй. Массовая православная литература, подающая основы веры в максимально упрощенной форме, играет не последнюю роль в распространении таких представлений. А за наукообразным эвфемизмом «двоеверие» часто скрывается банальное язычество, когда к Церкви, богослужению и святыням относятся как к оберегам и магическим действиям, а Христос и Евангелие – нечто абстрактное и «безполезное» для организации жизни.

Шоу «Феномен» на канале «Россия» можно смело называть государственной пропагандой оккультизма. Умелой и качественной пропагандой. Такая зрелищность, конечно, не снилась никаким кашпировским. «Феномен» - это такая «Фабрика звезд» для магов и экстрасенсов, которые благодаря Геллеру и финансовым вливаниям будут плодиться и размножаться, становиться популярными, вести собственные проекты. В качестве затравки последнюю неделю на разных каналах показывали сюжеты о том, как колдунья Джуна помогала Брежневу, а Григорий Грабовой был близок окружению Ельцина. На этом фоне детским лепетом выглядит претензия Авдотьи Смирновой, ведущей передачи «Школа злословия», брошенная в эфире диакону Андрею Кураеву, в том, что Церковь «проникает на государственные телеканалы». Поражает цинизм, с которым руководители «России» и других крупных СМИ, участвуют в церковных мероприятиях, где говорят «правильные» слова о нравственности и ценностях, а потом показывают миллионам зрителей, как выстраивать отношения с нечистой силой. Поражает цинизм «звезд», которые с удовольствием оказываются на обложках православных журналов, говорят о своих поисках Бога, а потом ассистируют «великому магу» (организатор «Феномена» – руководитель «Медиасоюза» Александр Любимов, в передаче принимает участие ведущая «Спокойной ночи, малыши!» Оксана Федорова).

Вероятно, наступила пора более осторожно выбирать, с кем и как в мире СМИ и культуры вести диалог. И еще хорошо бы прояснить так, чтобы все прихожане и захожане, наконец, поняли и запомнили разницу между святой водой и «заряженной», между нательными крестами и амулетами, между старцем и ясновидящим.

Ксения Лученко

Одно из самых коварных заблуждений человека – это стремление скрыть от себя существование смерти, убедить себя в том, что ему не грозит скорая встреча с этой некоронованной властительницей мира, которая сделала всю землю своим имением и воздвигла из костей и черепов свой непоколебимый трон, что встреча с этой царицей кладбищ и вечной ночи еще далеко.

Спасительное напоминание о смертном часе молитва св. Иоасафа, епископа Белгородского, чудотворца Буди благословен день и час, в онь же Господь мой Иисус Христос мeнe ради родися, распятие претерпе и смертию пострада. О Господи Иисусе Христе, Сыне Божий! В час смерти моея приими дух раба Твоего, в странствии суща, молитвами Пречистыя Твоея Матери и всех святых Твоих. Яко благословен еси во веки веков. Аминь.

Человек не верит, что он умрет – это для него слишком ужасно; но он не может также сказать, что он не умрет – это было бы безумно. Поэтому человек говорит самому себе, что смерть далеко-далеко, как звезда, свет которой доходит до нас через тысячи лет. Человек считает: смерти нет сегодня, значит, ее нет, и живет так, как будто смерти не существует. Он вытеснил память о смерти из своего сознания и успокоился так, словно вытеснил смерть из космоса.

Мы не знаем своего будущего, мы не знаем, что случится завтра, но есть одно неизбежное и ничем неотвратимое – смерть, о которой мы говорим, видим глазами, читаем в книгах и, несмотря на все, не верим, а потому упорно не готовимся к ней. Нельзя согрешать, одновременно не забывая о смерти, ибо всякий грех происходит от иллюзии, - что мы вечны на земле. Когда мы грешим, то для нас смерть как бы скрывается в тумане, исчезает, как тень в потемках.

Воля у большинства людей направляется на то, чтобы забыть о смерти. Демон старается уничтожить в сердце человека молитву, а в его уме – память о смерти. Мы обычно при встрече приветствуем друг друга словами: «как ты поживаешь», а мудрецы древности говорили другое: «помнишь ли ты о смерти?». У царя Птолемея имелся обычай: после праздничного пира перед ним ставили блюдо, покрытое шелковой тканью; один из слуг снимал покрывало, под которым находился человеческий череп, и громко говорил: «Царь, помни, что ты тоже смертен». Затем гости в молчании расходились. Языческий царь каждый день размышлял о смерти, чтобы быть милостивым отцом и справедливым судьей для своего народа.

Христианин должен помнить о смерти, чтобы принести покаяние и осудить себя раньше божественного суда над своей жизнью. Господь сказал, что богатому трудно войти в Небесное Царство. Тот, кто считает, что времени для жизни еще много, похож на богача, который думает, что на свое богатство он может жить десятки лет в свое удовольствие, не заботясь ни о чем.

Час смерти неизбежен, но неизвестен. Он придет скоро, потому что вся жизнь – это краткое мгновение перед вечностью. Человек, живший на земле десятки тысяч лет, мог бы сказать вместе с патриархом Иаковом: «Злы и малы дни моей жизни», то есть время моей жизни кратко и исполнено скорбей. Если бы воды всех морей можно было бы собрать в один водоем, ежегодно брать из него только одну каплю, то наступило бы время, когда этот водоем оказался бы пустым.

Люди всеми силами хотят продлить время своей жизни. Они похожи на изнемогающего пловца, который, попав в водоворот, борется со стихией, чтобы еще несколько минут оставаться на поверхности реки. Мало кто думает, как приготовиться к вечной жизни, которая начинается за чертой смерти.

Святые отцы дали заповедь постоянно размышлять о смерти, считать, что каждый день может стать последним днем. Человек должен жить так, будто сегодняшний день подарен ему для того, чтобы он приготовился в путь, ведущий в вечность.

Память о смерти дает человеку силы мужественно переносить несчастья и скорби этой жизни. Память о смерти открывает сердце для молитвы; она учит прощать и любить. Обычно смерть застает людей врасплох, и человек с ужасом видит, что он попусту сжег время, словно хворост, проиграл его, как неумелый игрок. Но тот, кто помнит о смерти, тот увидит ее не в образе грозного мстителя, а как друга, который пришел в темницу этой жизни, чтобы освободить его от трудов и скорбей и ввести в страну вечного покоя. Поэтому святые отцы говорили: день смерти – больше дня рождения.

Архимандрит Рафаил (Карелин)

Лжеименное знание – это серьезная проблема, проблема многих так называемых «интеллигентных людей». Интеллигентность – это такое мудреное слово, смысл которого мало кому понятен. Один человек, причисляющий себя к этой категории людей, объяснил мне, что быть интеллигентным – это значит «в чем-то быть профессионалом, а обо всем знать понемногу». Современный человек хочет знать все! Ему хочется почитать Библию, Коран и Бхагавад-Гиту. И многое-многое другое. Мне часто приходится посещать квартиры наших прихожан, приглашающих меня освятить их жилище или совершить молебен на дому, причастить болящего. И я часто поражаюсь тому обилию книг, которые имеются в православных домах: рядом с Библией стоят Коран, Бхагавад-Гита, Агни-Йога, иудейские книги. Это можно было бы понять, если бы все это находилось в квартире православного миссионера, который должен изучать все это, чтобы помочь людям отойти от тех или иных заблуждений. Но когда простой мирянин, не имеющий на то специального благословения, читает все подряд – это очень опасно.

Работая с людьми, оказавшимися в различных сектах, я обнаружил определенные закономерности. Лжеименные знания уводят человека из Церкви и вредят его душе. Я спросил у одного своего знакомого, зачем ему все эти книги. Он ответил, что как интеллигентный человек он должен все это знать. В дальнейшей беседе выяснилось, что все эти книги вовсе не мертвым грузом лежат в его доме. У него, хотя он сам и считал себя православным, были серьезные заблуждения. Действительно, человек не может знать всего, безплодная погоня за знанием вредит не только рассудку, но, прежде всего, душе. Если ты осознаешь, что православная вера – это истинная вера, Православная Церковь – это та самая Церковь, о которой Господь сказал: Создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее (Мф. 16, 18), то на первом месте в твоем доме должны быть православные книги. Вспомните, что сказано в Деяниях Апостолов о том, как поступили люди, ранее занимавшиеся магией, а затем обратившиеся в христианскую веру: они собрали все свои колдовские книги и сожгли их. И даже нашлись люди, подсчитавшие, сколько можно было выручить за эти книги, если не сжигать, а продать их. Но они сожгли их: Многие же из уверовавших приходили, исповедуя и открывая дела свои. А из занимавшихся чародейством довольно многие, собрав книги свои, сожгли перед всеми, и сложили цены их, и оказалось их на пятьдесят тысяч драхм. С такою силою возрастало и возмогало слово Господне (Деян. 19, 18–20).

Так и мы должны поступать с еретической литературой: или передать ее тем православным священнослужителям, которые по долгу своего служения изучают сектантскую литературу, или сжечь, чтобы зараза эта не пристала к кому-нибудь из наших родных и близких.

В православном Требнике в последовании об исповедании мы находим вопросы, которые священник должен задавать на исповеди, и среди них есть такой очень важный вопрос: Рцы ми чадо, не был ли еси еретик или отступник, не держался ли еси с ними их капища, посещая, поучения слушая или книги их прочитывая? Апостольские правила, правила Вселенских и Поместных Соборов запрещают православным христианам посещать синагоги, еретические собрания, слушать их поучения, читать их книги. И если мы считаем себя православными, то должны твердо и решительно удаляться от лжеименных знаний – еретических, языческих, экуменических и безбожных.

Священник Олег Стеняев

Нельзя думать, что если ты грешишь, то это – твое личное дело. Как спасение одного человека имеет значение для многих других, так и грех одного человека касается многих. Преподобный Серафим Саровский говорил: «Спасись сам и вокруг тебя спасется тысяча людей». Доброе, благополучное духовное состояние распространяется на многих людей. Но и грех, явившись в сердце одного человека, заражает все большее и большее количество людей.

Иногда люди не понимают, почему на предприятии, в коллективе они не могут успешно работать. А это происходит оттого, что здесь кто-то грешит, здесь имеет место нераскаянный грех. Так было и во дни Израиля, так происходит и сейчас. Когда один человек сотворил блудодеяние, погибал весь народ израильский, пока благочестивый воин, по имени Финеес, не пронзил копьем блудников. И тогда остановился гнев Божий (Чис. 25, 7–11). В Священном Писании сказано: Бог ревнитель, наказывающей детей за вину отцов до третьего и четвертого рода (Исх. 20, 5). Вот как далеко распространяется тлетворное, зловонное действие греха одного человека. И когда люди недоумевают, почему их дети рождаются больными, калеками, полуживыми, им следует напомнить об этом. Значит, был у них самих или в их роду нераскаянный грех.

Грех – это не твое личное дело. Когда церковь говорит: «Не греши, старайся исправиться!», то имеется в виду следующее: если исправишься ты, исправится и ситуация вокруг тебя. Не можешь уладить какие-то конфликты в семье – иди в храм, на исповедь, расскажи священнику о своих проблемах. Это будет самая лучшая помощь, которую ты можешь оказать своему дому, своей семье.

Мне приходилось встречаться в Бутырской тюрьме и других местах заключения с людьми, совершившими очень тяжкие преступления. И когда я спрашивал у вора: «Воровство – это грех?» – он отвечал: «Да». У убийцы я спрашивал: «Убийство – это грех?», у блудника: « Разврат – это грех?» – и все мне отвечали «Да». Каждый человек знает, что такое грех, потому что закон Божий написан в сердце каждого человека. В Послании апостола Павла к римлянам сказано: Когда язычники, не имеющие закона, по природе законное делают, то, не имея закона, они сами себе закон: они показывают, что дело закона у них написано в сердцах, о чем свидетельствует совесть их и мысли их, то обвиняющие, то оправдывающие одна другую (Рим. 2, 14–15). Немецкий философ Кант говорил: Больше всего меня поражают и заставляют верить в Бога две вещи – звездное небо над головой и нравственный закон во мне.

Моя прабабушка Серафима дожила почти до девяноста лет, и мне казалось, что она будет жить вечно. Я не мог представить себе иного: старушка с глазами небесно-василькового цвета сопровождала мое детство, и не было на свете ничего более вечного, чем ее седина и наши долгие разговоры. И потому, когда она заболела, я не сразу понял, что происходит. Я уже заканчивал первый класс, играл на скрипке и сам читал толстые книжки, но ни болезненная желтизна, ни какая-то особенная, новая грусть в ее взгляде не встревожили меня. Прабабушка надолго сумела меня “обмануть”, чтобы первый класс мой закончился без волнений. Она терпела боль, украдкой принимала сестру и делала обезболивающее. Она не позволяла себе лечь. Она вела себя так, будто все по-прежнему. И лишь одно было особенным в последние недели тогдашнего мая: блины.

Каждый раз, возвращаясь из школы, я шел вслед за нею на нашу кухню, и там ждала меня стопка горячих, солнечных блинов, которые я ел, поливая сгущенным молоком. Ел до отвала, и мы вместе с прабабушкой, смеясь, вели съеденному счет: двенадцать, тринадцать, четырнадцать... А потом обязательно пили чай. Как прежде, как всегда, весь май.

Она легла в постель сразу после того, как я принес из школы дневник с годовыми отметками. И я опять ничего не понял, ожидая ее выздоровления, день за днем просиживая за книгой где-нибудь неподалеку. Пока не пришла пора ехать за город, в дом отдыха с мамой. И в последние минуты расставания прабабушка Серафима, лежавшая уже круглые сутки, вдруг засобиралась, села, и протянула ко мне руки, чтобы проститься. И я увидел, что в ней что-то происходит, хотя она и не заплакала, а я сам заплакал. Но вновь не поверил в ту разлуку, к которой готовилась прабабушка моя Серафима, улыбавшаяся сквозь боль и уговаривавшая меня ехать.

Она очень меня любила. Будь я взрослым, может быть, она выразила это как-то иначе. Хотя спустя тридцать пять лет именно те блины ее — за месяц до смерти — помнятся, словно вчера это было: двенадцать, тринадцать, четырнадцать...

Если бы и я умел любить так, как она!

Владимир Гурболиков

В чём полагается женщине приходить в храм? Обязательно ли покрывать голову платочком или это атрибут устаревшей «деревенской» моды? Ещё не так давно, когда в градах и весях почти не оставалось храмов, верующие женщины не задавались вопросом, покрывать ли голову платком или можно пренебречь им. Все свято чтили старинную русскую традицию и ходили на службу в платочках.

А традиция эта утверждается апостолом Павлом: «И всякая жена, молящаяся или пророчествующая с открытою головою, постыжает свою голову, ибо это то же, как если бы она была обритая. Ибо если жена не хочет покрываться, то пусть и стрижется; а если жене стыдно быть остриженной или обритой, пусть покрывается. Итак, муж не должен покрывать голову, потому что он есть образ и слава Божия; а жена есть слава мужа. Ибо не муж от жены, но жена от мужа; и не муж создан для жены, но жена для мужа. Посему жена и должна иметь на голове своей знак власти над нею, для Ангелов» (I Кор. 11:5-10). Идеалом для христианок всех времен был образ Пресвятой Богородицы, Которая с малых лет облачалась в скромную, подобающую женскому полу одежду и покрывала Свои власа длинным покровом-омофором.

В русском языке слово «опростоволоситься» стало синонимом глагола «осрамиться», сделать что-то нелепое, а то и неприличное. Изначально же так говорили о женщинах, вышедших из дому «простоволосыми», непокрытыми. Это считалось постыдным, и не то что в церковь – даже в лавку за пачкой соли уважающая себя женщина не вышла бы без платка, шали или шляпки.

Моды стремительно меняются, но и в наши дни у верующих женщин сохранилась благочестивая традиция, основанная на апостольском завете, ходить в церковь и молиться дома в платочке. Сложилась и традиция покрывать голову платочком соответствующего цвета: так, в Великий пост повязываются платочком черного цвета, на Пасху – красного, на Троицу – зеленого, в Богородичные праздники – голубого, а в остальные дни предпочтительнее белые платки.

В разных храмах по-разному относятся к вопросу, обязательно ли надевать платочек девицам и девочкам или это неотъемлемый признак замужней женщины. И в этом, на наш взгляд, лучше придерживаться сложившегося именно в вашем храме порядка, чтобы не смущать верующих вашей общины. Хотя, конечно же, нет ничего зазорного в том, что девочка приходит в храм с косыночкой на голове – напротив, такая маленькая прихожанка выглядит весьма умилительно и сызмала привыкает одеваться в храм так, как это подобает православной христианке.

Ну а как же быть с теми женщинами, кто по неведению или безкультурью приходит в храм без головного убора? Конечно же, не нужно делать им замечания, тем более в резкой форме. Предоставьте это Богу и настоятелю. Может быть, сурово обличив новую прихожанку, вы на долгие годы, если не навсегда, отвратите её от храма и от духовной жизни. А какой грех может быть страшнее этого? Лучше думать о своих грехах, а не об одежде стоящих рядом. А может быть, кто-то для таких новоначальных прихожанок принесёт платок из дома и молча, без осуждения, протянет одной из них.

В судебной практике царской России был случай, описанный юристом Плевако. В одном городе за совершение какого-то преступления был арестован священник. Его судили судом присяжных. Собралось много народа, все шумели, возмущались: как же так, духовный отец, а совершил преступление! Когда пришло время выступать защитнику, он обратился к присяжным, ко всем присутствующим с вопросом: “Сколько лет этот священник служил в вашем городе?” Люди ответили: “Несколько десятков лет, но мы так и не сумели распознать его истинное лицо”. Тогда защитник сказал: “Он несколько десятков лет служил вам, выслушивал на исповедях все ваши грехи и прощал их вам, так неужели сейчас вы не простите его?” Весь зал поднялся и стал требовать освобождения священника. И он был освобожден.

В нашей жизни легко осудить пастыря, своего духовного родителя. Но имеем ли мы право на это? В заповедях Божьих сказано: Почитай отца твоего и мать твою, чтобы продлились дни твои на земле (Исх. 20, 12). Это единственная заповедь с обетованием, то есть с обещанием долгой жизни при условии соблюдения заповеди. Если хочешь жить долго, тебе вовсе не нужно ездить в Гималаи, глотать мумие или гербалайф. Путь к долголетию один – почитай отца и мать. Я часто напоминаю на исповеди об этом и обращаю внимание прихожан на то, что очень важно почитать и православных духовных пастырей. Святитель Иоанн Златоуст так говорит тем, кто позволяет себе ругать патриарха, осуждать епископов, плохо говорить о священниках: сказано в законе Моисеевом: кто скажет плохое слово на отца, того надо побить камнями, а кто ударит отца – сжечь живым. Но кто такой отец земной? Тот, кто рождает тебя к жизни временной. А кто такой отец духовный? Тот, кто рождает тебя через крещение, через покаяние к жизни вечной. И далее святитель делает вывод: сколь велика разница между жизнью временной и вечной, столь велика разница между ответственностью за то, что посмел обругать родного отца, и ответственностью за оскорбление или осуждение отца духовного. Если при вас ругают какого-либо батюшку, бегите оттуда, так как вам не дано право судить священнослужителей. Это – компетенция высшей церковной иерархии.

Священник Олег Стеняев