Архив номеров: 2011 год, выпуск № 1 (85)

Христос родился на свет... Что это значит? Прежде всего, не то, что родившийся Христос, Царь царствующих, кого-то хочет сбросить с его престола. Впоследствии Христос прямо скажет: «Царство Мое не от мира сего». Он будет отдавать кесарево - кесарю, подчиняться земным властям, но при этом будет неизменно делаться дело Божие. То, что принадлежит Богу, того никто не может и не должен брать, и покушающиеся на святыню не знают того, что сами погибают: еще будучи живыми, становятся мертвецами. Христос родился на свет с единственной целью, чтобы мы с вами родились для вечности. Родившись для Бога, жили вечно. Вспомним, что пели Ангелы при рождении Христа: «Слава в вышних Богу, и на земле мир, в человеках благоволение!». В небе слава Божия, льется свет Божий с неба, просвещая наши души, вливается благодать Божия в души людские, и они перерождаются, на земле наступает мир.

Наступает мит... Но ведь на земле очень много вражды, всяких браней, и между народами, и между людьми. Это все так, и, однако, есть мир для тех, кто живет по-христиански. Несмотря на всю эту вражду, ненависть, злобу, в сердце того человека, в котором родился Христос, будет мир. Может быть, и такой человек будет даже раздражаться в иные минуты, но та любовь, которая появилась в его душе с рождением Христа, будет сильнее всего. Вражда будет угасать, душу будет наполнять мир, такой, когда захочется всех любить, всем помогать, понести немощи окружающих. Чувство благоволения неискоренимо в душе человеческой с рождением Христа. Благоволение - благая воля, желание делать благо, добро будет брать верх. Вот это нужно нам всем понять, тогда христианство будет всех радовать, кто бы ты ни был. «Христос рождается, славите, Христос с небес, срящите». Христос рождается на земле, но приходит с неба. Как говорится в символе веры: родился от Духа Свята - небо! - и Марии Девы - на земле! Наша обязанность славить и встречать, срящите - значит встречайте.

Что это значит - славить? Это не просто говорить какие-то хорошие слова для Бога, в конце концов Бог не нуждается в нашем прославлении, Он славен Сам по Себе. Славить Бога - это именно нам самим делаться славными. Слава Богу, вернее, прославление Бога - это наша слава. Как это понять? Вот ты добр, делаешь добрые дела - это значит, ты славишь Бога, и в то же время это хорошо для тебя. А говорить слова, какие бы то ни было, может, ничего не значит, как сказано: не тот услышится Богом, кто говорит: «Господи, Господи», а кто творит волю Божию. Делать добрые дела - вот что значит славить Бога, но это же и есть наша слава.

А что значит встречать? Это не просто выходить навстречу, это значит отзываться на зов Божий, конкретнее - читать Евангелие и жить по-евангельски.

Христос родился 2011 лет тому назад. Это Он исторически родился. Но Христос родился в нашей душе не исторически, а конкретно. Чувствуем ли мы в своей душе рождение Христа? Почувствовать рождение Христа - это почувствовать, увидеть обновление нашей души, получить прилив новых сил к деланию Божию.

Не стоит думать, что Новый год – это самостоятельный праздник, который появился в традиции советского общества сам по себе, ниоткуда. Традиция встречи Нового года была насильственно трансформирована из празднования всеми любимого в России Рождества Христова. Когда христианство было религией русского общества, для любого человека все перечисленные радости: праздничное настроение, вера в лучшую жизнь, ожидание подарков – были связаны именно с Рождеством.

В этот день дарили подарки, вспоминая о дарах волхвов, устраивали праздничный стол в связи с окончанием поста и наступлением святок, ходили в гости, пели колядки – славили родившегося в мир Спасителя. Так как не только Церковь, но и все общество в то время жило по юлианскому календарю, Новый год приходился на святки, и никакого противоречия не возникало.

После октября 1917 г. все религиозные праздники, в том числе и Рождество, были запрещены. Причем наказание могло последовать не только за посещение богослужения, но и за безобидную рождественскую елку в доме. Только в конце 30-х годов государство позволило своим гражданам устраивать праздник теперь уже в новогоднюю ночь, которая по новому, григорианскому календарю предшествовала Рождеству и приходилась на разгар Рождественского поста. С точки зрения здравого смысла традиция эта была совершенно искусственной – с таким же успехом можно праздновать и начало месяца или недели. Но за годы существования советской власти люди, далекие от Церкви, привыкли к этому празднику. Для верующих людей, а они были в советское время, главным и тогда оставалось Рождество Христово.

Безусловно, почти все сегодняшние церковные люди родом из советского детства и также привыкли к Новому году. Но, придя к Богу, приняв для себя традиции, которыми Церковь живет на протяжении столетий, ни один верующий человек – взрослый или ребенок – не променяет Рождество Христово на Новый год. При этом христиане не отрицают, что кто-то может отдыхать и веселиться в новогоднюю ночь.

Церковь вообще никого не принуждает праздновать или не праздновать, поститься или не поститься. Почему такая обида возникает у светских людей, когда им кажется, что Церковь отнимает у них Новый год, предлагая взамен Рождество? Да потому, что многие люди даже не пытаются понять суть Рождества Христова. Им кажется, что праздник, само ощущение полноты бытия может быть связано только с боем курантов, салатом оливье и брызгами шампанского. Но почему же, проведя полдекабря в беготне по магазинам, заготовке продуктов, люди не испытывают настоящей радости? Бой курантов, пробки шампанского, а наутро болит голова, на сердце пустота, и нет никакой сказки?

Да потому что в Новом годе нет стержня, нет глубокой истины. Доказательством тому служит огромное количество спиртных напитков (и отнюдь не шампанского), которое выпивают в нашей стране в праздничные дни. Ведь когда есть настоящая радость, ее не надо искусственно подогревать.

А в Рождестве Христовом эта истина и глубина, эта радость есть. Так, может быть, стоит попробовать оставить советские предрассудки и приобщиться к настоящей традиции нашего народа, а Новый год воспринимать как тихий семейный праздник, некую подготовку к Рождеству? Или, по крайней мере, перестать недоверчиво смотреть на тех, кто эту традицию для себя уже нашел.

К слову о традициях – старых и новомодных. В последнее время все больше людей обращаются к гороскопам. Еще в Ветхом Завете мы находим запрет обращаться к гадалкам и прорицателям. Ведь таким образом человек пытается узнать волю Божию о себе, свое будущее просто из пустого любопытства, не прилагая труда по очищению своей души. Астрология плоха и потому, что человек пытается построить свою жизнь при помощи схем, объясняющих, в том числе, и пороки. И в наши дни взрослый человек серьезно заявляет: «Ну что поделаешь, ведь я – огненная свинья!» – объясняя тем самым очередной неблаговидный поступок.

В одной из книг Ветхого Завета мы находим рассказ, как евреи стали поклоняться солнцу, звездам и луне, то есть занялись астрологией, служили идолам — литым изображениям тельцов, и многократно в Священном Писании эти действия называются «мерзостью пред Богом», изменой, умопомрачением, потому что люди тем самым отвращались от Бога — своего Творца. А Господь отвращался от них.

Конечно, любое предательство, любой грех и порок можно объяснить несерьезным отношением. Но когда первым христианам предлагали принести жертву языческим богам, их современники также не всегда требовали серьезного отношения. Христианам нужно было просто бросить горсть благовоний и произнести исповедование идолов богами – без сердца, без веры, просто из чувства политкорректности. Но они готовы были на смерть пойти, лишь бы не предать Христа. Ведь сказано в Евангелии: «Верный в малом и во многом верен, а неверный в малом неверен и во многом» (Лк. 16, 10). Человек, способный нарушить заповедь в малом, нарушит ее и в великом.

Не стоит думать, что широта взглядов, готовность принять любые верования и обычаи обогащают наши отношения с людьми. И странно радоваться, что теперь не нужно ломать голову над тем, что подарить в праздник. Еще недавно не только дети, но и взрослые с удовольствием и с особой тщательностью выбирали подарки для дорогих людей. Нередко делали их своими руками, чтобы выразить тем самым заботу и любовь.

А сегодня мы идем в магазин, покупаем там открытку с плохо рифмованными стихами, абсолютно ненужный сувенир – символ года и отправляемся «радовать» близких. А наши близкие потом ломают голову, что делать с целым стадом коров, лошадей или стаей змей, которые скопились от заботливых родственников. И это называется милый обычай дарить подарки? А в выигрыше остаются только продавцы этих поистине бесполезных вещей.

Почему же мы настолько падки на все иностранное? С Запада приходит день неведомого нам святого Валентина, и мы забываем своих святых подвижников. У китайцев наступает Год синей обезьяны, и русским людям опять же нечего хранить, кроме китайских народных традиций. Кого ни спроси, Евангелие мало кто читал, а гороскопы – каждый. Мы готовы перенять все праздники Запада и Востока, заставить квартиру изображениями свиней и крыс, но когда дело доходит до серьезных вопросов, до христианских традиций, и пальцем не пошевельнем, чтобы открыть для себя что-то новое. За каких-нибудь пять-десять лет о дне влюбленных узнали даже дети в детских садах, а Рождество Христово на протяжении 20 лет после освобождения Церкви, увы, все еще праздник, который «не стал для нас родным и близким».

И это большая наша общая беда. Это предательство по отношению к нашим традициям, предкам, к самим себе, наконец. Европейцы, как и любые другие народы, гордятся своими праздниками и устоями, чтят их. Почему же мы готовы все забыть и перечеркнуть? И о каком же возрождении русской нации тогда можно вести речь?

Игумен Пахомий (Брусков).

11 января Святая Православная Церковь воспоминает событие, следующее вскоре за Рождеством Христовым, – событие страшное и знаменательное как для первого века христианства, так и для нынешнего времени. Событие это трудно постичь разумом. Как может злоба человеческая дойти до того, что взрослые люди восстали на маленьких, беззащитных детей?

Царь Ирод ополчился на Христа, не желая ни с кем делиться своей земной властью, не желая нисколько поступиться своим «я» даже пред лицом Божественного предначертания, ибо он знал Писание, исследовал его с помощью старцев и книжников и знал, когда и где должен родиться Христос. Но, невзирая на это, а только используя полученные знания в своих целях, Ирод еще больше погрузился во тьму греховную и послал воинов избить вифлеемских младенцев в возрасте до двух лет – 14 тысяч человек. Эта нечеловеческая злоба, конечно же, исходила не только от Ирода, она исходила из самого ада, так ад встречал рождение Христа. Адские силы, почувствовав, что власть их с явлением в мир Спасителя будет связана и ограничена, в безсильной злобе своей ополчились на самых немощных и невинных, а именно - на младенцев. Если простые люди, пастухи, и ученые люди, жаждавшие правды, волхвы - искали Родившегося Христа, жаждали спасения, то они первыми и встретили его, и поклонились ему. А Ирод поступил иначе: узнав, что родился Христос, и тем самым даже исповедав, что Он Христос и Царь Иудейский, имеющий власть с Неба, вознамерился уничтожить Его. Это событие до сих пор потрясает всякого человека, который читает Святое Евангелие.

…Евангелие Господне не является какой-то исторической книгой, только описывающей те или иные события, произошедшие задолго до наших дней. Эта Книга - Божественное Слово, которое пронизывает прошлое, настоящее и будущее. И те события или символы, которые изображаются через Слово Божие, имеют значение не только для прошлого, но и для настоящего, и для будущего.

Вифлеемские младенцы стали первыми мучениками за Христа, пролившими свою невинную кровь за Спасителя мира. Хотя они сделались мучениками безсознательно, но это произошло по Промыслу Божию.

Многие из нас думают - и, возможно, правильно предполагают, - что времена наши последние. Когда изольется чаша гнева Господня - для нас неведомо. Но то нравственное падение, которое мы наблюдаем сегодня, ужасает. Если Православный христианин откроет свое сердце Божьей правде, а глаза откроет на окружающий мир, то он увидит: то, что предрекали святые отцы, что предрекал Сам Господь наш Иисус Христос, исполняется. В Евангелии от Матфея Он говорит, что в последние времена за умножение беззакония во многих охладеет любовь. Вот через это-то умножение беззакония в наш мир все больше врывается сатанинский леденящий холод, который замораживает не только разум человеческий, но даже и сердца, которые должны быть самыми горячими, самыми любящими, самыми трепетными по отношению к детям, - сердца матерей. Они становятся ледяными, каменными, нечувственными, и разум помрачается оттого, что сердце уже не ощущает и не понимает истины. Сейчас истина подменяется провозглашением права женщины на убийство своего ребенка. Это страшнейшее искажение не только любой логики - Божественной и человеческой, но это еще и помрачение человеческого разума. Как может мать обречь собственного ребенка на погибель? Мы читаем в Евангелии: «Рахиль плачет о детях своих и не хочет утешиться, ибо их нет» (Мф. 2, 18). А многие из нас плачут о чадах своих, которых сами же убили. Но порой можно видеть, как христиане, пришедшие на исповедь, исповедуют этот грех свой с равнодушием, да еще и прибавляют: мол, все так поступают, «что же делать, такая жизнь была». Какое страшное окамененное нечувствие! Если мы, Православные христиане, относимся таким образом к этому самому страшному греху из всех, когда-либо содеянных человеком, потому что именно пролитием младенческой крови встретил дьявол Христа на земле, - то что говорить о других людях…

В Евангелии от Матфея описывается, как на Горе Блаженств Господь преподал ученикам, своему народу заповеди блаженства. И после этого Он обратился к ним, будущей христианской общине, и сказал: «Вы - соль земли». Значит, и нам с вами Христос сказал: «Вы - соль земли. Если же соль потеряет силу, то чем сделаешь ее соленой? Она уже ни к чему не годна, как разве выбросить ее вон на попрание людям» (Мф. 5, 13). Затем Спаситель сказал христианам: «Вы - свет мира. Не может укрыться город, стоящий на верху горы. И, зажегши свечу, не ставят ее под сосудом, но на подсвечнике, и светит всем в доме. Так да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного» (Мф. 5, 14-16). Какие же наши добрые дела видит окружающий языческий мир, во многом не знающий истины, но по отношению к детям своим еще сохранивший закон совести? Ведь многие народы не помышляют об убийстве детей, рожают столько, сколько Бог пошлет, и Господь благословляет их уже за то, что они не соприкоснулись с грехом Ирода. А что творится в наших семьях? Зачастую мужья пьют, сыновья развратничают, женщины не подчиняются мужьям своим и не хотят рожать детей. Родители не подают детям добрый пример христианской, Евангельской жизни. Еретики и даже иноверцы порой опережают нас в благочестии. Они заблуждаются в самом главном - в Истине, но закон сердца своего они сохраняют. Люди многих вероисповеданий сохраняют четкую иерархию моральных ценностей. У нас же это во многом угасло. Во что превратилась для нас наша Святая Православная вера? В установление свечек на подсвечнике. А плача нет, сокрушения сердца нет, нет изменения нашей с вами жизни. Но что для нас самое главное в этой жизни? Главное - знать, что Бог милосерд и Он призывает нас к покаянию.

Еще через пророка Исаию Господь призывал нас: «…Научитесь делать добро» (Ис. 1, 17). И затем говорил: «придите - и рассудим… Если будут грехи ваши, как багряное, - как снег убелю; если будут красны, как пурпур, - как волну убелю» (Ис.1, 18). Вот к чему нас призывает Господь - к покаянию, к очищению. Мы с вами должны научиться делать добро, светить вокруг себя, а не смердеть и не распространять соблазн. Мы должны быть действительно солью земли. А если мы погрязнем в грехах, то погибнем и будем осуждены еще более, чем язычники или иноверцы.

Я всех призываю любовью Христовой к исправлению нашей жизни, и не просто на словах, а на деле. Чтобы каждый из нас на своем месте - в семье, на работе, на учебе - воистину был настоящим Христианином, а не «богомольным» фанатиком, и всякий, соприкоснувшийся с христианином, понял бы, что это христианин. Чтобы наша жизнь действительно стала «солона», чтобы мы были солью пред очами Божиими. А как Господь сказал: «Соль есть вещь добрая». Так давайте станем для Господа и для окружающего мира «вещью доброй».

Иерей Олег Китов

Святочный рассказ

Cнег в этом году только успел припорошить площади и улицы, как тут же взялся таять, оставляя вместо себя грязноватую жижицу на асфальте. «Что ни зима - то недоразумение. И не чистят ведь его! Мэр по телевизору, говорят, так и сказал: «Придет весна - он сам растает». Придет весна! Придет она! Пока она придет, мы помрем здесь все, через эти сугробы шагаючи! Зла на всех вас не хватает!» - девушка в черных сапогах на каблучках и с пластиковым стаканчиком, в котором плескалось что-то явно горячее, пригнувшись и опустив голову, зло переступала через хлюпкие лужи, заполненные острыми льдинками. «Что ж за погода такая?! Что за невезение?! Стояла теплынь, ездила на летней резине - насыпало. Переобулась - растаяло. Единственный раз захотела выпить кофе на работе - аппарат сломался! Да когда ж это кончится?! - продолжала она возмущаться про себя, пытаясь сохранить сапоги и брюки чистыми среди царящей повсюду слякоти. - Все люди как люди, отдыхают десять дней, а мне работать приспичило. Ну ничего, мне еще зачтется, они еще увидят, всех заложу, кто не пришел! А особенно Ларочку, нечего детьми прикрываться!»

Неожиданно прямо перед ней возник мчащийся стрелой мальчишка лет пяти в старом, видавшем виды сером пальтишке и по-девчоночьи яркой шапке с почему-то розовым помпоном. Он нечаянно толкнул ее, отчего содержимое пластикового стаканчика оказалось на девушке.

- Ненормальный! - прошипела девушка, едва удержав равновесие на краю очередной лужи. - Под ноги смотри!

Мальчишка, как ни странно, вместо того чтобы так же сломя голову нестись дальше, остановился. Подошел к девушке, пытающейся отряхнуться от пролитого кофе, и спросил:

- А вы верите, что чудеса бывают?

- Иди, иди отсюда, мальчик! - неприязненно ответила мальчишке девушка. - Без тебя проблем хватает. А то я тебе устрою чудо!

- А чудо - оно рядом! - смеясь, сказал мальчишка и помчался дальше.

- Нет, ну вы видели это? - спросила она. Потом отбросила пустой пластиковый стаканчик и, уже не разбирая луж, перешла дорогу и зашла в серое офисное здание.

…На Свету частенько дети производили не самое приятное впечатление. Они вечно плачут, что-то требуют, у них сопли и они писают в свои отвратительные памперсы, которые надо менять руками. Нет, дети постарше, конечно, приучены к туалету, но все остальное у них присутствует. Они, конечно, могут быть милыми и симпатичными, с ними приятно играть, если они хорошо воспитаны. Но для самой Светы было ясно одно: наличие детей отрицательным образом сказывается на фигуре и карьере. А эти две вещи в жизни Светы имели едва ли не первостепенное значение. Пожалуй, все-таки не едва, а прямо-таки первостепенное. Фигура и карьера значили для Светы немало в ее неполные тридцать лет и заставили ее многим пожертвовать: первой любовью, дружбой, отношениями с родственниками, детскими привычками, бабушкиными пирогами и репутацией милой девочки из хорошей семьи. Взамен она тоже получила немало - мужа не как у всех (к нему прилагались минусы - отсутствие каких-либо чувств с ее стороны, и бонусы - четырехкомнатная квартира в центре, хорошая машина и новая шуба каждый год); работу не как у всех (здесь тоже были минусы - приходилось порой засиживаться допоздна, иногда прикидываться сущей дурочкой и время от времени закладывать шефу коллег, и бонусы - довольно шустрый подъем по карьерной лестнице, именование ее, любимой, Светланой Игоревной и завистливый шепот бывших подруг) и, наконец, фигуру если не самую лучшую в мире, то в этом городе точно (минусов и здесь было предостаточно - они, как правило, оформлялись в виде шоколадных тортиков или неумолимо надвигались в виде тренера по фитнесу, но бонусов было неизмеримо больше). Жизнь, казалось, улыбалась ей всеми сторонами, но внутри было по-прежнему пусто и тоскливо. А как ее раздражали толстые счастливые мамаши с сопливыми отпрысками, которые так и норовили урвать у нее кусок карьерного пирога прямо из ее цепких лапок. Особенно эта Ларочка, мамашка-одиночка со своими вечно болеющими близнецами. Она ведь подло метит на место начальника отдела, на то самое место, которое Света себе давно приглдела и неустанно окучивала. Ничего, теперь у Светы есть отличный шанс поставить Ларису на место. А то праздника ей, видите ли, захотелось! Рождество они, посмотрите на них, готовятся отмечать!

«Вот ведь, праздник! Все вдруг верующими стали! - думала Света, отъезжая от офиса после работы. Об утреннем инциденте в ее памяти не осталось и следа, так захватила новая стратегия по удалению соперницы. - Ничего, празднуйте, а потом я попраздную!» Она довольно улыбнулась про себя и выехала на дорогу. Внезапно справа от нее, прямо под колеса, метнулось что-то в сером. Краем глаза она выхватила розовый помпон и испуганно повернула в противоположную сторону. Яркий свет фар брызнул прямо в глаза. По ушам резанул визг тормозов. Света отпустила руль и закрыла лицо руками...

Кучка людей возле дороги привлекла Светино внимание. Видно, что-то случилось. Машина «скорой помощи», врачи... Она подошла поближе. «Девчонка-то еще молодая», - услышала она. «Надо же - сразу насмерть!» - раздалось совсем рядом. На земле лежало что-то, неловко прикрытое казенным коротким одеялом. Синим, в клеточку. Еще только смеркалось, можно было различить цвета. Из-под одеяла торчали ноги в черных сапогах на каблучке. «Прям как мои, - подумала она. - И машина на мою похожа». Света нервно дернула плечиком, но не отошла, не в силах оторвать взгляда от лежащего на земле тела девушки. Что-то было здесь не так. Но что именно - она никак не могла понять. Она продолжала смотреть и смотреть на ноги в сапогах, как будто в них заключались ответы на все мучившие ее вопросы. Ноги, сапоги... Вдруг взгляд ее упал на брюки девушки, на светло-серой ткани которых отчетливо выделялись коричневатые пятна от кофе. Света едва не вскрикнула, но вовремя прикрыла рот ладошкой. Этого же не может быть - она стоит здесь, а мало ли кто там обливается кофе? К телу подошли врачи и неосторожно переложили его на носилки. Потревоженная, из-под одеяла выскользнула рука - это была ее, Светина, рука. С ее обручальным кольцом и ее браслетом, эксклюзивным, на заказ, муж подарил его на день рождения!

Кто-то тихонько тронул Свету за руку, и она вскрикнула. Рядом стоял мальчик в яркой шапочке с розовым помпоном.

- Пойдем, Свет, - по-взрослому сказал он и протянул ей свою грязноватую маленькую ручонку с тонкими пальчиками. - Пора.

- Куда? - сдавленно сказала Света и сама удивилась своему голосу. Он звучал как-то гулко, словно не по-настоящему. Ну конечно же! Это просто сон! Она заснула на работе, сейчас она проснется, и…

- А ты проверь, - вдруг предложил мальчик.

- Что проверь?

Он взял ее за руку. Его ручка была теплой, мягкой и по-детски нежной. Света испуганно выдернула свою руку и надавила ладонями на глаза. Секунд через пятнадцать перед глазами все двоилось. Мальчик тоже.

- П-пойдем, - сказала она.

Они молча шли по улице. Зажигались фонари. С неба тихо падал снег - и не таял. Ложился на деревья, грязный асфальт, плечи прохожих… Все вдруг словно преобразилось, стало белым и сверкающе-чистым. Снегопад незаметно закончился, и на темно-синем небе зажглась звезда - яркая, с тысячью тоненьких лучиков.

Мальчик вел Свету за руку и улыбался. Они подошли к какому-то дому. Обычная «хрущевская» пятиэтажка. Унылый двор, в котором не горят фонари. Они жили в таком же, а потом переехали в новый район. Что-то было здесь знакомое. Что-то… Ну да! Даже почти не изменилось… И две рябины у крайнего подъезда, и клумбы, засыпанные снегом. А вот и скамейка, на которой было проведено столько вечеров, когда ее, Светину, руку, вот почти так же, тепло и нежно, держала другая рука - твердая, крепкая мужская рука. Было темно, но она видела его голубые глаза, смотрящие ей прямо в душу. Сколько лет прошло с тех пор, как они с Валерой в последний раз сидели здесь? Наверное, много. А теперь вот на той же скамейке сидит какой-то «синяк» в грязной старой куртке, закинув ногу на ногу, ссутулившись, с папиросой в руках. Рядом, у ног стоит пластиковая бутылка дешевого пива. Гадость!

- А ты присмотрись к нему, - неожиданно сказал мальчик.

- Зачем? - спросила Света, но все равно подошла поближе и посмотрела мужчине в лицо.

Тот стряхнул пепел с папиросы, лениво затянулся и наклонился за пивом. Свете его лицо показалось знакомым. А когда он, глотнув пенного напитка, посмотрел прямо сквозь нее блеклыми голубыми глазами, она вздрогнула и прошептала:

- Валера?..

- Он тебя не услышит, - ответил за него мальчик.

- Значит, правильно я сделала, что тогда не вышла за него замуж, - хмыкнула Света. - Раз он так опустился.

- А ты помнишь ваш последний разговор? - спросил мальчишка.

Рябины за спиной Валеры покрылись свежими зелеными листочками. Снег исчез. Во дворе стало светлее, клумбы зацвели весенними цветами. Света увидела двоих. Валеру - стройного, молодого, в чистой белой рубашке. И девушку в коротенькой юбочке-четырехклинке и обтягивающей маечке, с темными волосами, завязанными в наивный хвостик. Девушка уверенно выговаривает что-то молодому человеку, и по мере выговора лицо его сереет, а голова опускается все ниже.

- Нет, Валер, ты пойми, это все детские чувства, - жестко говорит она. - Мы с тобой разные люди, мне надо учиться, ты вон в армию уходишь.

- Но я же вернусь, ты только дождись меня, Светуль, - робко замечает он.

- Зачем? - возмущается она. - Ты сам подумай: зачем? Кем ты будешь после армии? Что сможешь мне предложить? А? Жить с твоей мамой в вашей «хрущевке»? Проводить вечера у телевизора? Варить щи и стирать грязные пеленки? Ну нет, я такой жизни не хочу! У тебя же совершенно нет потенциала! Тебя все устраивает! Ты даже от армии не подумал, как «откосить»! Пришла повестка - и он пошел! Ха!

- Ты же говорила, что любишь меня…

- Это была детская влюбленность. Глупое чувство. Оно никогда не бывает настоящим. Одной любовью сыт не будешь - это факт. Я прошу тебя, больше не приходи и не звони мне, понял?

Двор скрылся, и перед глазами Светы появилась комната. Старый сервант у стены, диван, обои в цветочек. На диване сидит худенькая женщина с заплаканными голубыми глазами. Раздается шум в прихожей, и в комнату вваливается Валера - лохматый, в грязной уже рубашке и вусмерть пьяный.

- Валера, сыночек, что с тобой? - испуганно лепечет женщина. - Ты же не пил никогда! Зачем ты?..

- Отстань, мать! - отмахивается он. - Ничего ты в жизни не понимаешь! Ничего! И я ничего не понимаю…

- Ну что, пойдем дальше? - спросил мальчик у Светы.

Они снова стояли в зимнем дворе, но на скамейке уже никого не было.

- Ты что, хочешь сказать, что это я виновата, что он стал такой? - возмутилась девушка. - У него, может, наследственность дурная? Да и мало еще что?

Мальчик молча посмотрел на нее. Она перестала оправдываться и тоже замолчала.

- Может быть, и правда моя вина в этом есть, - вдруг сказала Света. - Но я же была молодая, глупая! Я же не думала…

Они шли дальше. Она видела измученную заплаканную блондинку в больничном коридоре - свою сокурсницу, которой она когда-то дала денег на аборт, а теперь она долгие годы лечится от безплодия. Видела бывшую подругу, которую подставила на работе. Она так и не смогла устроиться по специальности, слишком уж подпортила Света ей репутацию. Видела много людей, которым успела насолить в этой жизни. И оправданий для себя находилось все меньше. Видела мужа, раз за разом набирающего ее номер на мобильном, с болью в глазах выслушивающего: «Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети» - и с тревогой глядящего на часы. Наконец, видела мать, у которой Света не была уже года три, - постаревшую и больную.

- Неужели, неужели я ничего не сделала в жизни хорошего? Неужели совсем некому сказать мне спасибо? Неужели меня никто не любит? - заплакала она.

- Ну почему же? - ответил мальчик. - Разве же ты не видишь?

Она посмотрела еще раз - на комнату матери. На столе стояли ее, Светины, фотографии. А мама тихонько молилась перед бабушкиной еще иконой Богородицы, старенькой, в темном окладе: «Господи, спаси и сохрани дочу мою, настави ее на путь истинный, огради от всякого зла. Ты же знаешь, она хорошая, добрая. Вот, подарочек мне прислала».

- Я не присылала ей никакого подарка, - прошептала Света.

Мальчик молча улыбнулся, и Света увидела мужа, делающего заказ по телефону. «Да, да, маме от любимой дочери, - сказал он в трубку. - И еще один заказ примите. Это жене».

- Они любят тебя, - сказал мальчик. - Наверное, поэтому я сейчас здесь. А еще - вот поэтому.

Света в момент оказалась в другом месте. Здесь было очень светло и ярко. Пахло ладаном и почему-то хвоей. Тихо пел хор где-то наверху.

- Сегодня праздничная Рождественская служба, - тихонько сказал мальчик. - Смотри.

В уголочке, возле большой иконы, стояли Лариса и два ее мальчика. Свете вдруг стало слышно, что Лариса просит о здравии какой-то Фотинии и просит примирить ее с ней. И мальчики, которых Света даже не знала, как зовут, тоже просили, чтобы эта Фотиния не выгоняла маму с работы.

- Кто это - Фотиния? - удивленно спросила Света у ее провожатого.

- Это - ты, так назвали тебя при крещении. Они за тебя просят, - улыбнулся он в ответ.

- За меня? - изумилась Света. - И она не злится на меня? Я же ей такого наговорила… Ах, как жаль, что уже поздно… За меня же теперь не о здравии молиться нужно… Если бы ты был рядом со мной всегда, может быть, я бы многого не сделала из того, что видела сегодня…

- А я всегда был рядом с тобой, - продолжал улыбаться мальчик. - С тех пор, как мама привела тебя креститься. Жаль, что ты не всегда ко мне прислушивалась. Но еще не поздно. Вот тебе шанс сделать хорошее. Воспользуешься или нет - от тебя зависит.

- Я… - Света не знала, что ответить. - Я постараюсь…

…Солнечный луч приятно щекотал щеки и упрямо светил в глаза сквозь ресницы. Света резко раскрыла глаза и осмотрела пространство вокруг себя. Вокруг были привычные предметы ее спальни. Рядом на стуле висели чистые светло-серые брючки. В дверях виновато стоял муж.

- Ты так сладко спала, я не хотел тебя будить, - сказал он. - Извини. Наверное, ты сильно опоздала на свою внеурочную работу. Ругаться будешь?

Света рывком села на кровати.

- Какое сегодня число? - спросила она.

- Шестое января, десять часов утра, если тебя интересует, - ответил он. - Сегодня ночью выпал снег, а к утру подморозило. Выгляни в окно - такая красота вокруг. Не ходи сегодня никуда, пожалуйста…

- Не пойду, - улыбнулась в ответ Света. - А давай сегодня к маме в гости заедем? Поздравим ее - завтра праздник все-таки. А вечером в церковь зайдем. Хоть свечки поставим…

- Давай, - удивленно согласился муж. - Как бы мне хотелось, чтобы каждый день у нас начинался так же!

- Так теперь и будет, - Света вылезла из-под одеяла. - Но сначала мне надо сделать один звонок.

Она встала с кровати, подошла к телефону и набрала номер.

- Алло, Лариса? Извини, что рано, - сказала она немного дрожащим голосом. - Я только хотела сказать, что не буду претендовать на пост начальника отдела - он твой. И не благодари. Пусть это будет подарком на Рождество. Ну и… спасибо тебе и твоим чудным деткам… Сама подумай - за что…

Довольная, она выглянула в окно. Через двор стрелой бежал смешной мальчишка в несуразной яркой шапке с розовым помпоном. На секунду он остановился, и Свете показалось, что он помахал ей рукой.

Татьяна Горбачева

Каждый раз на Рождество в небе зажигается Вифлеемская звезда. Она посылает свой свет во все уголки Вселенной, а самые яркие и горячие лучики отправляет на Землю, туда, где две тысячи лет назад родился Иисус Христос. Небеса доносят этот свет до самой земли, и на Рождество он озаряет Землю. Каждый человек может видеть свет Вифлеемской звезды в Рождественскую ночь. А маленькие дети с открытыми и добрыми сердцами, безконечно любящие Господа, видят этот свет как нельзя лучше. Они даже ощущают его тепло. Он проникает в их чистые души и дарит им безконечную Радость и Счастье бытия. Вот почему дети так любят говорить о Рождестве, сочинять о нем песни и сказки, рисовать его на картинах.

В одном царстве-государстве, находящемся от нас, мои дорогие друзья, не очень далеко и не очень близко, очень счастливо жили люди. Вы мне можете не поверить, но это так. Секрет их безоблачной жизни был прост: они очень любили посещать Божий Храм. А для кого это занятие по сердцу, тот и ругаться ни с кем не станет, и всем поможет.

У детей в государстве том были свои забавы: зимой - санки, снежки; летом - прятки, догонялки... Но однажды...

Вот-вот должен был наступить праздник Рождества Христова, оставалось лишь три дня. Все жители ждали его с нетерпением: они старательно постились и усердно молились.

В этом царстве в небольшом домике жили брат и сестра, Иван да Марья. Родители их уже отошли в селения небесные, поэтому жили они с бабушкой. Жили - не тужили, все соседи им помогали, поэтому дети были всегда сыты, одеты и обуты. С бабушкой Акулиной ребятки жили в дружбе: она была отменная сказочница, и ни один зимний вечер, бывало, не проходил, чтобы дети не услышали очередную интересную историю.

В один из предрождественских вечеров, сидя у печи, дети читали с бабулей захватывающую историю Николая Васильевича Гоголя «Ночь перед Рождеством».

Окна в доме были покрыты морозными узорами, но сияние звезд пробивалось сквозь них и лилось мягким светом в комнату. Ваня и Маша подошли к окошку и отчистили пальчиками дырочки на стекле, чтобы полюбоваться на звезды.

Неожиданно рядом с соседним домом опустилось черное облако, из-за которого показались… пятачок, копытца, рожки. На плече у злобного существа висел большой мешок. Дети вскрикнули от страха. В ту же минуту лукавый превратился в видного купца, в енотовой шубе и песцовой шапке. Мешок так и остался за его левым плечом.

Бабушка уже спала. Дети, старательно помолившись, тоже легли, решив до утра её не безпокоить. Ночь прошла у них тревожно: Маша несколько раз вскрикнула во сне, а Ваня четыре раза просыпался, пил святую воду и снова ложился в кроватку.

Они спали дольше обычного, а когда проснулись, то бабушка первым делом сказала им, что по городу ходит незнакомый купец и разбрасывает золото направо и налево. Люди при виде монет теряют голову: кидаются на землю, отбирают их друг у друга и даже дерутся. Прикасающийся к золоту купца начинает повторять все, что тот ему ни скажет. А из уст его исходили страшные слова: «Рождества в этом году не ждите, Бог покинул вас». Жители, зачарованные лукавым блеском золота, повторяли эти слова и верили им.

Лишь только Ваня и Маша знали, кто есть тот купец, устроивший на улицах безпорядки. Они всё рассказали бабушке. И так как бабушка знала, что её внуки никогда не были лгунами и даже совершенно не умели обманывать, она сразу им поверила и решила идти на приём к первому советнику.

Пока старушка собиралась, «купец» уже давно добрался до министерства и очаровал своим товаром всех его служащих. Лишь один Царь-Государь, Помазанник Божий, не прельстился, за что был приговорен к смертной казни и временно посажен в темницу. Министры уже подготовили новый указ: закрыть все храмы, отобрать у жителей все иконы и сжечь.

Дети были потрясены. Они стали прятать святыни. Маша взяла маленькую иконку Рождества и убрала в кармашек своей шубки. Стража ворвалась в их дом, но найти ничего не смогли. Они уже собирались уйти, но вдруг форточка распахнулась и в комнату влетела маленькая бумажная иконка Николая Чудотворца. Маша прикрыла её ладошкой, но охранник заметил и, оттолкнув девочку, сказал:

- Взять их!

…На допросе дети рассказали, что видели в ту ночь и кто такой на самом деле купец. Но их рассказ первый советник посчитал за оскорбление. Ведь к тому времени лже-купец восседал на царском троне.

В самую тёмную темницу велели отвести детишек и их старую бабушку. Там было холодно, сыро и мрачно. Детки прижались друг к другу, а бабушка о чём-то думала. Ваня тихонько плакал. Маша достала из кармашка иконку и молилась. Все узники приблизились к ней и тоже начали призывать Имя Спасителя. Вдруг мрачное подземелье осветилось, и все увидели лучезарного Ангела.

- Вы услышаны Господом. За вашу верность и стойкость, за то, что не прельстились золотом лукавым, вам даруется свобода и власть развеять черные чары, - провозгласил он.

Не успела Маша поблагодарить Ангела, как он исчез. Бабушка взяла детей за руки, Государь вышел впереди, и узники покинули место скорби.

Ничего не смогли им сделать стражники, приставленные к дверям тюрьмы: они словно остолбенели. Наши герои шли и шли по дороге, и кто видел их, тот бросал на землю золотые монеты, а те сгорали, превращаясь в серый пепел. С сердец людей словно спали железные обручи, в которые заковал их грех сребролюбия. Они восскорбели и заплакали, встали на колени, простирая руки к Богу, моля его о прощении.

Так путники дошли до дворца. А лукавый уже чувствовал себя победителем. Он, утратив всякий страх, восседал на троне уже в своем истинном обличье, и никто не замечал этого, пока в зал не вошли дети. Со злобной гримасой он зарычал:

- Кто посмел выпустить их?!

Но в этот момент часы пробили полночь. Наступило Рождество Христово. Заметавшись, как пойманный вор, самозванец подполз с писком к ногам бывших узников, таща за собой злополучный мешок.

Царь начертал над ним Крестное Знамение - только струйка дыма осталась от того, кто устроил в государстве в течение трех дней такой переполох!

А в это время по всей округе люди сбивали замки с церквей, звонили в колокола. Начиналась Божественная служба, радостная, торжественная и ликующая! Люди славили Христа. Вместе со всеми прославляли Спасителя и два маленьких любящих, верных сердечка Вани и Маши. Славила Христа и старая бабушка Акулина, пережившая на закате своих дней неправедное гонение. Славил Христа и Государь, обретший снова престол свой, свою страну и свой богобоязненный миролюбивый народ.

Антон Литюшкин, 11 лет